Сибирские огни № 07 - 1979

ли додумались до реостатных электродви­ гателей, то и для тепловозов надо нечто по­ добное придумать... Говоря все это, Молоков увлекается, но ни на секунду не забывает о своих кноп­ ках, тумблерах и рычагах. А я слушаю его и понимаю: самое необходимое — чтобы передал он своему сыну по наследству вот это неравнодушие, эту (свойственную толь­ ко истинному хозяину!) озабоченность де­ лом. Что касается тормозной системы, то ученые наверняка о ней думают и не иск­ лючено, что уже найдены надежные реше­ ния: Леонид Федорович, в конце концов, мог и не уследить за всеми публикациями. Так что не столько ради сути тормозной проблемы излагаю я здесь подробно рас­ сказ машиниста, сколько ради проблемы совсем иной, которую я бы отнес к одной из самых острых в нашем обществе. Речь идет о воспитании ХО ЗЯИН А . Не знаю, мо­ жет быть, мне просто не везло, но только на моих журналистских и писательских тро­ пах размышляющий работник, ХО ЗЯИН встречался до обидного редко — куда ре­ же, чем более или менее добросовестный ИСПОЛНИТЕЛЬ. Что-то, видно, утрачено на­ ми в плане идеологического, нравственно­ го, трудового воспитания, если через 60 лет после революции, провозгласившей трудя­ щегося человека полноправным хозяином своей страны, мы все еще вынуждены кон­ статировать: требуется ХО ЗЯИН . ...За окном замелькали радующие глаз огоньки поселка, пока что столь редкие и неяркие на трассе. — Ну вот и Ния,— удовлетворенно, даже с каким-то облегчением произносит Моло­ ков. На соседнем пути гуднул встречный теп­ ловоз. — Посмотри-ка, Паша. Кажется 13-52? Помощник выглядывает в окно и через секунду подтверждает: — Точно! Как догадались? — По голосу,— улыбается Леонид Ф едо­ рович.— Три с половиной года на нем про­ работал... Стоянка непродолжительна — и вот уже позади Ния. За боковыми окнами плывет в предрассветной полумгле темная линия ле­ са; светлеет быстро, и вскоре сплошная черная стена начинает делиться на отдель­ ные деревья — сначала они только угады­ ваются, а через некоторое время я уже отчетливо отличаю сосну от осины. Наш тепловоз прицеплен к головному «задом наперед», так что мы как бы пятимся, а прямо перед глазами, за ветровым стеклом, качается, будто на волнах, полувагон, гру­ женный какими-то конструкциями. — По этому участку как в лодке едешь, просадка на просадке,— ворчит Молоков. Все ближе Киренга, все медленней про­ двигаемся мы вперед. А когда до цели ос­ тается всего 12 километров, путейцы пре­ граждают нам дорогу красным флажком: ремонтные работы.. Наконец, трогаемся дальше, и последний, опасный участок преодолеваем со скоро­ стью пешехода. И вот — станция. Я прощаюсь с попутчи­ ками, сдержанно улыбается мне Павел Гудзь, сердечно жмет руку Леонид Федо­ рович Молоков, и я обещаю ему, что обя­ зательно напишу о тормозах... Самый длинный день Щ урясь от яркого, совсем не октябрь­ ского солнца, брожу по Магистральному: жду мотриссу. Наконец, дежурная — кра­ сивая девушка со строгими серыми глаза­ ми — сообщает, что мотрисса с комиссией вот-вот будет. Все верно: не проходит и четверти часа, как вдали показывается миниатюрный жел­ тый вагончик. Станция стоит высоко над железной дорогой, и с ее крыльца мотрис­ с а — там, внизу, на рельсах,— кажется сов­ сем игрушечной. Я вижу, как открывается дверца, как один за другим появляются пассажиры и начинают медленно подни­ маться по длинной деревянной лестнице — сюда, к зданию вокзала. Они вытягивают­ ся цепочкой, идущие первыми приближа­ ются, и вдруг я понимаю, что сероглазая ошиблась, что это совсем ,не та мотрисса, которую я жду: незнакомые лица, женщи­ ны с ребятишками и узлами, парни с Чемо­ данами и гитарами... Я уж хотел было пой­ ти и слегка поиронизировать над красивой дежурной: что ж это вы, мол, напутали и где мотрисса с комиссией? Но тут вижу поднимающихся последними по лестнице и Александра Васильевича Мильцева, и Ген­ надия Григорьевича Анищенко, и Ивана Гавриловича Шведова, и самого замести­ теля начальника Ангарстроя Илью Яковле­ вича Борзилова... — Мы подзадержались слегка,— гово­ рит Илья Яковлевич.— Подвозили попутно пассажиров, ехали медленно, с перегруз­ кой... __ Ну, не жалеете, что отказались от лег­ кового транспорта? — улыбается Мильцев.— И не умыться, и не побриться... А мы с полным комфортом ,— и он проводит ла­ донью по гладкому подбородку. Меня зовут обедать, но я сыт, и пока они ходят в столовую, и позднее, когда мы уже едем на мотриссе к Улькану, я все ду­ маю об этой пустячной вроде бы фразе: «Мы подзадержались...' Подвозили попутно пассажиров...» Где еще, думаю я, возможно такое? Комиссия, выехавшая с ответствен­ ной целью — осмотреть перегон, по кото­ рому через день должен пройти первый поезд,— останавливает мотриссу на стан­ циях и разъездах, высаживает одних пас­ сажиров, и берет других, и едет дальше — в тесноте, среди плачущих детей, посто­ ронних разговоров... «Обычное дело — подвезли попутчи­ ков,— скажет кто-нибудь.— Чем тут восхи­ щаться?» Восхищаться, быть может, и не­ чем, но только надо признать, что это «обычное дело» в любых иных местах (го­ род, комбинат, колхоз) представить себе совершенно невозможно. Лишь в условиях