Сибирские огни № 06 - 1979

Роза тоже прониклась к ней симпатией и, когда Жанна приходила, ста­ ралась уйти куда-нибудь и возвратиться попозже. И даже Диана Ива­ новна как-то призналась на кухне Заблоцкому, видимо, смирившись с безнравственностью нынешней молодежи: «Ваша Жанна производит по­ ложительное впечатление». Заблоцкий смолчал тогда и не сразу спохватился. Что ж это он?! Позволяет в своем присутствии обсуждать достоинства его подруги на общей кухне. Как просто и незаметно стал он отмалчиваться там, где раньше не спустил бы! Как легко смирился с тем, что Жанна один раз взяла билеты на концерт, другой раз — в кино, а потом это как бы нор­ мой стало, что не он ее водит куда-нибудь на развлечения, а она его. Вот это и есть феминизация в действии, хотя Жанну никак не назовешь «эмансипухой», тем-то она и привлекательна. Все вековечные женские слабости —при ней, и ей нравится быть ведомой... А о главном не было пока сказано ни слова. Потайных Жанниных мыслей Заблоцкий не знал, сам же прикидывал так и этак, и получа­ лось, что Жанна подходит ему по всем статьям, притом сама его выбра­ ла, что уже есть важный залог прочности их возможного союза. Но го­ ворить ей об этом — зачем? Прогуливаясь вечерами после кино или просто так, они, не сгова­ риваясь, шли, шли и оказывались возле стройки. Стояли, смотрели, от­ мечали, как продвигается дело. У Заблоцкого в такие минуты просыпа­ лись инстинкты собственника, квартировладельца, и он по-хозяйски прижимал к себе локоть Жанны. И все его генеральные планы и замыс­ лы в эти минуты меркли, отступали и возникала мысль о том, что вот добиваешься чего-то, суетишься, надрываешься, а ведь если разобрать­ ся, человеку нужно так немного: иметь свой дом, свою женщину, свою работу и немного свободных денег. Какой дом — большой или малень­ кий, с дачей или без дачи, с гаражом или без гаража —это уже вопрос честолюбия. Ну, а у него скромные запросы, и его вполне удовлетворит то, что так великодушно и неожиданно преподносит ему судьба. Иногда'он спрашивал Жанну: — Ты ко мне хорошо относишься? — Очень! — отвечала она и приникала к нему. Воспоминание, которое пробилось, высветилось меж других дроб­ ных картинок. Вечер. Он со своими книжками на кухне, притворив дверь с боль­ шим непрозрачным стеклом. Витька со своими книжками в. комнате. Марина из последних сил читает ему, доносится ее невыразительное бормотание. Больше часу она не выдерживала, а Витька мог слушать книжки и час, и два. Для Заблоцкого это Маринино «бу-бу-бу» было привычным успокаивающим фоном, показателем того, что дома все в порядке, ребенок под присмотром, можно спокойно заниматься своим делом. Он углубляется в предмет, а сам все равно время от времени прислу­ шивается к звукам в комнате. В какой-то миг он спохватывается, что в комнате тихо. Вероятно, Марину усыпил собственный голос. Марину, но не Витьку. Заблоцкий явственно представляет себе, как сын, поняв, что чтения больше не будет, пробирается вдоль спинки сложенного дивана- кровати, огибая уснувшую маму в ногах, ерзая на попе, спускается на пол, подходит к изголовью и долго с надеждой смотрит маме в лицо. Стоит посапывает. Осторожно дует ей в щеку теплым своим дыханием. Он уже знает, что тормошить родителей, когда они спят,— опасно. Мама не просыпается. Витька неловко сгребает с дивана открытую книжку, переломив ее в