Сибирские огни № 06 - 1979

тора, что исследование локального литера­ турного материала позволяет выявить весь­ ма серьезные стороны современного литературного процесса, новыз черты со­ ветской литературы. В заключение хотелось бы еще раз от­ метить, что работы, о которых шла речь в рецензии, неравноценны по уровню лите­ ратурно-критического мастерства, нередко еще им недостает глубинного проникнове­ ния в художественную систему того или иного произведения, отдельного писателя, но историко-литературные или критические исследования строятся чаще всего на не­ известном или малоизвестном материале. Итоги этих исследований или разысканий нельзя обойти молчанием, они должны учитываться в работах, так или иначе свя­ занных с литературным процессом в Сиби­ ри. И не только в Сибири. э . ШИК Александр Ероховец. Поздний сенокос. М„ «Современник», 1978. Александр Ероховец. На земле, на свете этом. Красноярское кн. изд., 1978. Не каждому автору удается в один год издать две солидного объема книжки. Сам по себе этот факт хотя и не имеет реша­ ющего значения для оценки мастерства пи­ сателя, все же является своего рода при­ знанием его литературных заслуг. Кроме того, столь полно и щедро представленный читателю материал позволяет говорить о некоем творческом итоге. Три повести и около двух десятков рас­ сказов, представленных в этих книгах, не­ сут в себе, по выражению автора, «само­ бытный, единственный в своем роде мир — от детства и до глубокой старости». Ж ур­ налисты и геологи, шоферы и домохозяйки, инженеры и сторожа, лесоустроители и колхозники — люди нелегких судеб состав­ ляют в целом многогранный образ нашего современника. Узнаваемы и достоверны в произведениях А . Ероховца черты нашего времени с его тревогами и заботами, с его героями, деятельными, неспокойными, ищу­ щими. Но есть и еще один герой, зримо присутствующий почти на каждой страни­ це,— природа, родная земля, милый серд­ цу писателя сибирский край. Его суровая, сдержанная красота — не фон, не средство для своеобразной разрядки читательского ума, но именно тот ключ, который позво­ ляет разгадать причины несокрушимого духовного здоровья живущих в нем людей, их стойкости, их удивительной нравствен­ ной чистоты. Самые чистые, самые свежие краски кладет на полотна своих произведений А . Ероховец, когда взгляд его обращается к ней — прародительнице, матери, корми­ лице всего живого: «Овраг теперь был до­ верху набит рыхлым туманом. Между его берегами, как на реке, вздымались пуза­ тые белесые валы, скатываясь клубами, как по уступам, куда-то вниз, в сторону Чулы­ ма». («Поздний сенокос»), «Подлеском еще стоял в лесу рослый малинник с невыспев­ шей, задубелой от холодных дождей яго­ дой, но уже обильно падал с берез и оль­ хи первый лист, почти живехонький — зе­ леный, некоробленый. То и дело порывами набегал с севера шумливый ветер, начинал трясти ветви. Тогда так и сыпало сверху листом». («Отчая земля»). Однако самое основное богатство этого края — люди, с их неутолимой тягой к тру­ ду, с их вечным, как мир, стремлением к счастью, люди, не мыслящие своего суще­ ствования без любви — к Родине, к делу, к близкому человеку. Не просто доброты — щедрой родитель­ ской любви не хватает маленькой девочке со смешным прозвищем Сосулька, живу­ щей у отчима («Жила-была девочка»). В тяжкой физической работе, в жестоком единоборстве со стихией пытается заглу­ шить тоску по ушедшей любви старший из братьев Мокшиных («В осеннюю непо­ годь»), Любовь жены возрождает к жизни искалеченного фронтовика и помогает ему выстоять в нелегком испытании («Хочу ви­ деть тебя»). Сама жизнь в оассказах А . Ероховца мстит предавшим любовь, как мстит она поздним раскаянием жалкому прагматику Чугуеву («Знакомые места»), Петрову и Маре («Жена егеря»), некогда легкомысленно растоптавшим свое счастье. В настоящую трагедию превращается жизнь стареющей Антонины Павловны («Дождли­ вым вечером») и вдовца Горина («Ночной костер»), силою обстоятельств вырванных из круга любимых ими людей. Инстинктив­ но тянутся они к чужим радостям и сча­ стью, дабы снова ощутить на себе хотя бы отраженное тепло человеческой любви. Однако не только любовь движет поступ­ ками героев А . Ероховца. Лучшие из них — люди с обостренным чувством долга, му­ чительно ищущие себя и свое назначение в жизни, оценивающие ее не количеством благ, но числом пройденных дорог и чест­ но исполненных дел. Давным-давно, в детстве, представление о счастье у Славки Егорова связалось с выдуманными им страной Гулистан и голу­ бой айвой («Голубая айва»). Представление это по-детски наивно, навеяно прочитанной литературой, но это и неудивительно — Славка слишком молод. Он еще на пороге всего, в предчувствии всего. Но неутолимо в нем желание не мельчить, не жить, как живется, довольствуясь тем, что предлага­ ет ему судьба. Он хочет делать ее сам, познать себя в настоящем деле, а познав, исчерпать до донышка. Не все на жизненном пути Славки скла­ дывается гладко. Первые неудачи — отчис­ ление из университета и последовавшие за этим неустроенность и безденежье — над­ ламывают его, но оптимизм, присущий мо­ лодости, помогает выкарабкаться из всех передряг. В провинциальном городке, бу­ дучи принят на работу журналистом, он, вроде бы, обретает занятие по душе. Жизнь направляется в спокойное русло: почетная, хотя и хлопотная работа в газете, красивая девушка Света, которая любит его и, веро­ ятно, в конце концов станет женой. Но