Сибирские огни № 06 - 1979

ки. Увидев кормилицу, Джульетта решила напроказничать и притворилась сладко спя­ щей. Отчаявшись разбудить юную госпожу, та присела передохнуть к ней на край кро­ вати, а Джульетта с 'Ьосторгом повалила ее на Иол. В постановке Л. Лавровского Джульетта была аристократкой. Г. Уланова изобража­ ла шаловливую, но вполне усвоившую ари­ стократизм родителей Джульетту. Шекспи- роведы вообще сетовали на недостаток в спектакле бытового итальянского колорита, на «отсутствие в нем характерных повадок разбитной гброжанки времен раннего Ре­ нессанса». Постановке новосибирцев такого упрека нельзя бросить. Бытового колорита доста­ точно и в откровенных жестах слуг, в тан­ цах кормилицы ,' служанки, Меркуцио и других. ДЖулЬетта от кормилицы усвоила столько простонародных прйвычек, пова­ док, что они все время прорываются; а иногда й напрочь' забивают аристоКратйзм воспитания. Во второй картине кормилица несла разнежившуюся дёвочку с кровати, ставила ее на пол, начинала теребить. Гер­ шунова делала маленькие прыжочки, но плечи повисали'на Няне, а руки болтались самым невообразимым образом. Две балерины театра исполняют партию Джульетты. Джульетты у Людмилы Конд­ рашовой и Любови Гершуновой — сбвер- шенно разные. У Кондрашовой героиня более лиричная, женственная) у Гершуно­ вой — более отчаянная, непосредственная. В тех отрывках, где от Джульетты требу­ ется строгий аристократизм, точное следо­ вание классическим канонам, как в сцене бала, я отдавал предпочтение Л; Кондрашо­ вой. Однако во второй картине, в трагиче­ ских монологах третьего акта этой балери­ не не хватало именно смелости отступления от канонов. Хотя не будь рядом воспоми­ нания о Гершуновой, мы бы ничего этого не заметили. Гершунова во второй картине с востор­ гом и явным удовольствием забывает про строгости классики. Казалось, ее героиня не знает этих непременно вытянутых подъе­ мов, выворотных ног, укрепленных плеч, втянутых лопаток. Откровенно «утюгом» стопы толкала кормилицу, болтались беспо­ рядочно руки, среди прочих движений вдруг остановка — потягивание в неописуе­ мо корявой позе. И все это Гершунова делала с такой непосредственностью, задо­ ром, что ей безоговорочно верили. Невоз­ можно было представить, что эти фанта­ зии, прыжки, подскоки, беготня тринадца­ тилетней девочки не родились сию минуту. Появление матери смиряло шалости Джульетты. Кстати, оказывалось, что синьо­ ра Капулетти еще очень молода, красива (Т. Капустина, М. Сапун, Л. Попилина). На ум приходили стихи трагедии: М е н ь ш и х лет. ч е м ты, ' Становятся в В ероне матерями, V А я тебя и р а н ь ш е родила. ' Джульетта любовалась матерью, стара­ лась во всем Подражать ей. Девочка сразу переходила на язык матери, на язык тор­ жественной классики. Повторяла за ней вы­ сокие батманы, устойчиво стояла на паль­ цах, а если и прыгала, то в красивых полет­ ных жете по всем правилам. Будто не она сейчас соревновалась с кормилицей в ко­ рявости и Простоте выражений. Сцена, следующая за выходом матери Джульетты, давала яркую характеристику взаимоотношений в Этой семье. Здесь ца- Г>иЛа атмосфера спокойного добродушия, любви. Джульетта любовалась своей ма­ терью, в восторге взлетала вверх в руках отца, гордилась мужественной статью Ти- бальда. И мы чувствовали искреннюю от­ ветную любовь к ней. Естественно, что ребенок, окруженный такой всеобщей лю­ бовью, не мог быть не избалован. И Джуль­ етта Тут'Ж е доказывала это, едва начались приготовления К балу. Долго выдерживать чопорность Она не могга. Девочка каприз­ ничала, в «лексике» танца вновь прорыва­ лись Прежние «выражения». Кормилице приходилось буквально тащить Джульетту в праздничную залу. Для постановщиков балета главной за­ дачей было — раскрыть, как можно глубже, характер своих героев, средствами танца объяснить переживания молодых людей. Как разнообразен язык, многогранны об­ разы, смешаны высокий и низйий стили у Шекспира, так и в спектакле Касаткиной — Василёва разнообразен хореографический язык, разнообразны ситуации. Постановщи­ ки умело распоряжались огромным арсе­ налом классических движений и в то же время проявляли чудеса изобретательно­ сти. Это верный признак настоящего даро­ вания. «Без свободы искусство есть ремес­ ло, для которого не нужно родиться, но которому можно выучиться»,— писал В. Бе­ линский. Настоящее повзросление, зримая пере­ мена происходили с Джульеттой — Гершу­ новой от первого же прикосновения к руке Ромео. Отступая от кулис, девушка вновь сталкивалась с Ромео. Руки молодых лю­ дей встречались. Будто электрический раз­ ряд пробегал по Телу девушки. Она за­ стывала в напряженном ожидании, боялась обёрнуться. Будто вся жизнь теперь кон­ центрировалась в кончиках ее пальцев. Рука испуганной, взволнованной птицей взлетала и вновь возвращалась к руке Ро­ мео, словно проверяя реальность ощуще­ ний. И уже в первом коротеньком дуэте с Ромео мы видели совсем иную Джульет­ ту. Из ее танца исчезло все синкопирован- но-оборванное, угловатое. Каждое движе­ ние приобрело женственную плавность, наполнилось радостной нежностью, покор­ ностью партнеру. И дальше, до финала второго акта, у Гершуновой высокий стиль танца не прерывался. Мы наслаждались красивыми линиями в сцене у балкона и адажио. Даже, когда Джульетта попадала в круг карнавальных скелетов и ее охваты­ вали страшные предчувствия надвигающей­ ся трагедии, движения девушки оставались все еще плавными. НО несчастье уже рядом, под звон шпаг врывается Джульетта на сцену. Там лежит ф у п Меркуцио, а дальше стоят, сцепив