Сибирские огни № 05 - 1979

— Ладно, пусть будет сто семьдесят пять,— вздохнул он, уклады­ вая деньги в «дипломатку» и подозрительно косясь на оттопыривающий­ ся борт моего пиджака. Я поймал его взгляд и вспомнил про бутылку. — Савелий! — воскликнул я с лихостью человека, которому больше нечего терять.—Давай хоть отметим это дело, что ли? Вмажем, а! Или как там... засадим! Прыглов не видел бутылки и мое великодушное предложение истол­ ковал по-своему. — А я за рулем,' старик! За рулем, за рулем, за бараночкой... Ты мо­ его «Жигуленка»-то не видел разве у подъезда? Я пожал плечами: — Да нет, не заметил. Вроде пусто было. — Как?! —спросил Савелий, обвально бледнея.—Я же ставил... — Да ни фига там не стояло! — с запоздалым раздражением ска­ зал я. — Екало-мене,! — ахнул Савелий, вышиб дверь и вышел вон. В панике Прыглов забыл про то, что существует лифт. Он камнепа­ дом катился по лестнице, все девять этажей нашего дома гудели от бе­ шеного топота его крепких башмаков на могучей платформе. Потом гул оборвался. Осталось только легкое дребезжание стекол. Я прошел на кухню, распахнул окно, глянул вниз. Савелий лежал на капоте своего автомобиля — как истосковавшаяся солдатка на груди вернувшегося с войны кормильца. Крупное тело его сотрясалось от рыданий. ...И как я не заметил эту чертову машину? ...На другой день я выпросил в издательстве гонорар. Мне причита­ лось как раз двести пятьдесят рублей — за литературную обработку од­ ной рукописи. И хотя до выхода книжки в свет оставалось еще полгода, главный редактор — сам дачевладелец — проявил братскую солидар­ ность, распорядился заплатить вперед. Это были степенные деньги. Я отмантулил за них два с половиной месяца, переводя на человеческий язык чудовищную брошюру «Прогрес­ сивные методы выращивания турнепса кормового». Деньги пахли потом. Красивому мальчику Сереже я ничего не сказал. Не стал его рас­ страивать. VI . «Куркули» и «ковбои» Помню, как трудно прощался с дачей Савелий Прыглов. Мы сидели на обтаявшем крылечке, и Савелий, поводя руками, ¡говорил: — А главное, старик, выйдешь летом из дому, глянешь вокруг все мое! Мое!.. Понимаешь? Я старательно смотрел вокруг: на сугробы, йригнутые кустики ма­ лины, полузасыпанный сортир с железнодорожным плакатом. Добросо­ вестно старался понять, проникнуться. Но почему-то не проникался. Ви­ дать, из-за невыветрившегося пока еще самочувствия неимущего человека, которое владело мною много лет. Надо было, следовательно, дожидаться лета. Когда зацветет все вокруг, зазеленеет, когда запыхтит на столике под деревом МОЙ, а не прыгловский самовар, покроются пупырышками МОИ огурчики, треснет от натуги МОЯ налившаяся соком редиска. Но вот сбылось все это: зазеленело, набрякло, проклюнулось. Вы­ ветрился из комнаты беспокойный дух Савелия, смыло дождичком сле­ ды его с дорожек. Даже знакомые привыкли к тому, что у меня есть дача,