Сибирские огни № 05 - 1979

произносит занудные речи о необходимости глубже проникать в характер современника и голосует за решения: «принять активное участие по­ средством литературного вклада в деле всенародной борьбы за подъем...» Решительно ничем оригинальным не отмечена судьба Артамонова. Он не ловил форель в горных речках Швейцарии, не ездил в Африку охо­ титься на львов — как Хемингуэй, и не переплывал океан на камышовой лодке — как Тур Хейердал. Какой там, к лешему, океан! Артамонов да­ же плавать-то не умеет. Надо видеть его во время купания в нашей во­ робьиной протоке. Женщины бултыхаются на середине и громко срамят нерешительного Артамонова. Артамонов, спрятав руки под мышками и ви­ новато улыбаясь, стоит на берегу. Возле бледных ног его ползают пере­ мазанные тиной ребятишки. Наконец Артамонов отваживается — делает несколько журавлиных шагов вперед. Женщины с хохотом брызжут на него водой. Он загораживается, поворачивается к ним спиной и, громко охнув, приседает по шею. Удовлетворенные тем, что загнали Артамонова в воду, женщины отплывают. Тогда Артамонов, защемив безымянными пальцами нос, а. большими заткнув уши, храбро мокается с головой. Все. На этом купание его окончено. Артамонов растирается мохна­ тым полотенцем и уходит на дачу —жечь глаголом сердца ни в чем не­ повинных читателей. Через дорогу от нас живет Пашка. Это загадочная фигура. Он ухит­ ряется сохранить загадочность даже в обстановке повышенной дачной открытости. Известно о нем лишь то, что Пашка «процентник». Он рабо­ тал (а может, и теперь работает) какой-то мелкой шишкой в крупном учреждении, в том самом, которое некогда нарезало здесь участки. Один из участков, стало быть, и достался Пашке. «Пашкой» его прозвали насмешливые дамы Артамоновы. Услышали однажды, как жена окликнула его «Паша», и заладили: Пашка да Паш­ ка. На самом-то деле он Георгий, и значит, жена крикнула в тот раз «Гоша». Но артамоновским дамам послышалось «Паша» — и новое имя прилипло к нему. И подошло. Больше личит, чем настоящее. Домик у Пашки ничем не замечательный: стандартное двухкомнат­ ное строение, выкрашенное в голубой цвет.Такие домики ставит желаю­ щим Горремстрой за полторы тысячи рублей. Зато огород у Пашки са­ мый тучный на улице. Что он там выращивает, узнать невозможно, Паш­ кин участок огорожен высоким и частым штакетником, сделанным, оче­ видно, на заказ: таких длинных штакетин мне никогда раньше видать не приходилось. За штакетником идет плотная стенка малины, а уж внутри находятся те таинственные злаки, которые выращивает Пашка, Можно только догадываться, что плодоносит у Пашки каждый санти­ метр земли. Пашка не гуляет по участку (гулять там негде), он даже по­ ливает грядки с крыльца — из шланга с разбрызгивателем. Долгое время я не мог сообразить, чем меня еще — кроме высоты и непроницаемости — смущает Пашкина ограда. Потом догадался: в огра­ де нет калитки. Калитки не оказалось и с тыльной стороны (Пашкин участок граничит с лесом, улицы дальше нет). Как проникает Пашка на свою плантацию — непонятно. Собственно, мне ни разу не доводилось видеть момент его прйхода или отбытия. Паш­ ка не приходит. Он материализуется. Вот нет, нет его — и уже артамо- новские дамы начинают зубоскалить на этот счет: дескать, Пашка-то! ай-ай-ай!.. Загулял мужик. Видать, какой-то другой «малинник» облю­ бовал,— как вдруг глянешь — а Пашка сидит на крыльце. Уже успел штаны скинуть, сидит, уперев кулаки в мясистые ляжки, и тяжелым взглядом из-под соломенной шляпы гипнотизирует заленившуюся без хо­ зяина живность. И, кажется, слышно, как, попискивая, пощелкивая, ис-