Сибирские огни № 04 - 1979

чай не заработаем. Ах ты, Бородища! — Фразу Сема заканчивает длинно и витиевато. Садимся с ним рядом и мы, не думая о чистоте спецовок, только Тю- ня, поводив по сторонам фарфоровыми глазками и не найдя ничего под­ ходящего для сидения, аккуратно подстилает под себя рукавицы. Костя достал «Приму», лениво протянулись онемевшие руки. Запасливый Сема зацепил грубыми пальцами сразу две сигареты, одна упала, но он ее под­ нял и сунул во внутренний карман. Курим, исходя потным паром. Снова нехотя встаем, занимаем свои места. Теперь поднимать кабель легко, он еще хранит прежний изгиб вверх, но тащить стало труднее. Опять размеренно дергаем с места, но скользим и тронуться хотя бы на сантиметр не можем. Тюня, боясь запачкать битловскую гриву, меняет плечо, поворачивается в сторону забора и тут же с восторгом сообщает: — Во, это... нарисовался! Но мы уже и сами понимаем, кто «нарисовался» из дыры в заборе, -потому что по всей окрестной степи раскатывается пароходный баритон Бороды: — Га-а! Бросьте, а то уроните! Бегу! И бежит, разбрызгивая грязь модельными туфлями, не разбирая до­ роги. Наша коллективная злость на Бороду моментально улетучивается, когда мы видим жизнелюбивое сияние его золотых зубов и всю подвиж­ ную, плотно сбитую фигуру своего начальника. — Что, орлы в куриных перьях? Заскучали, га-а! Я вас кормлю, а вы дохнете1 Га-а! Борода, когда смеется, почти закрывает глаза и задирает голову. Все еще такая, он швыряет выходной пиджак на ржавые швеллеры и, не раздумывая, хватается за кабель. В сочетании с белоснежной, даже чуть голубоватой, нейлоновой ру­ башкой, золотыми запонками и атласной спинкой черного жилета грязнющий кабель выглядит, конечно, очень эффектно. Мы отдаем должное такой самоотверженности, и только у Тюни есть причина по­ нервничать: — Галстук сними!!! Но о галстуке говорить поздно, Борода уже горит на работе. Мы еще толком и не ухватились, а кабель уже пополз в нужную сторону. Под нейлоновыми рукавами только мышцы бугрятся, да стелется над грязью глухое кряхтенье. Пресечь такой энтузиазм было бы грешно, и Борода с нашей незначительной помощью дотаскивает кабель до само­ го канала. — Р-работать надо уметь, студенты,— презрительно хрипит он и только теперь проявляет заботу о костюме. Осторожненько пританцовы­ вая на глине, Борода переходит из лужи на бетонную плиту перекрытия канала. Но брюки, жилет, рубашка и яркий Тюнин галстук уже заляпа­ ны глиной, а туфлишки напрочь раскисли. — Говорил же, сними галстук...— ноет Тюня. — Да на, забери! Начальство тут не метало икру? — оглядев нас веселыми цыганскими глазами, интересуется Борода.— Чуркин? Га-а! Этот нам до фени! — Где был-то? — спрашивает Тюня, заворачивая свой пострадавший галстук в носовой платок. — Ух, где был я вчера, не найду днем с огнем! — пропев куплетик, Борода затягивает другой: — Конфетки-бараночки, словно лебеди са­ ночки... Но тут же, что-то вспомнив, обрывает песенку и смотрит серьезно. — Витюня, смотайся-ка! У меня давление унутри, как у паровозном котле!