Сибирские огни № 03 - 1979

Понимаете в чем дело... Моя теперешняя жена и Саня — противоположные натуры. Нина — женщина от земли. Ее не столько интересует мужчина, сколько хозяин в доме, за спиной кото р о го м ож но жить, как за каменной стеной. Саня — д руго го поля ягода. Она рассуждает по русской пословице: «Лишь бы милый по душе, прож иву и в шалаше»...— Реваз Давидович обезоруж енно усмехнулся.— Конечно, на роль «мило­ го» я давно уж е не подхож у. Слушая ответы, Антон старался определить фальшь, но Степнадзе говорил так спокойно и убедительно, как м ож ет говорить только человек с незапятнанной со­ вестью. Из всех эмоциональных оттенков в его голосе сквозила лишь нотка назида­ тельности, свойственной очень уверенным в себе пожилым людям, разговаривающим с начинающими жизнь юнцами. Учитывая возрастную разницу Антона и Реваза Давидо­ вича, ничего странного в такой назидательности не было. Обстоятельно пересказав известную ему часть из запутанных отношений Холо­ довой и Д ем е нского той поры, когда они жили в Ом ске и Челябинске, Степнадзе не утаил, что Ю рий Павлович звонил из Свердловска и просил купить в Адлере четыре мотка хорош его мохера. При разговоре сказал, что встретит Реваза Давидовича в Новосибирске и расплатится за покупку. Однако, вместо Д ем енского, на вокзал при­ шла Холодова. При ней была черная дамская сумочка и увесистый красный чемодан. Как после узнал Степнадзе, Саня хотела попутно сдать в стирку скопившееся у Ю рия Павловича белье, но прачечная оказалась закрытой, и, чтобы не опоздать к адлеров- ском у поезду, Сане пришлось нести чемодан с бельем на вокзал. — Вот так, понимаете, неожиданно я снова увидел Саню,— Реваз Давидович поко­ сился на микроф он, словно тот по-преж нем у смущал его, чуть передохнул.— Передал ей привезенный мохер, получил деньги и помог донести чемодан до квартиры Ю ры Д еменского. — Значит, вы с Холодовой пришли в квартиру...— начал Антон, но Степнадзе не дал договорить. — Да, мы пришли в квартиру Ю рия Павловича. Саня обрадовалась м охеру, ка к ребенок. Стала угощ ение собирать, но вина в доме не оказалось. Пришлось, понимае­ те, в знак старой д руж бы достать из портфеля свою бутылку коньяка. Выпили по рю ­ мочке, поговорили.... — И все? — Понимаю вас, д орогой... Саня красивая женщина, но, как видите, у меня не озорной возраст. — Я хотел вас спросить, кто букет гладиолусов в квартиру Д ем е нского принес? — Цветы я подарил Сане в знак наших друж еских отношений,— без тени сму­ щения ответил Реваз Давидович. — Что вам известно о последних отношениях Холодовой с Деменским? — Не пойму я их, д орогой. Саня как будто помирилась с Ю рой и в то же время жаловалась на него. Какое-то старое письмо нашла, сказала: «Если Деменский опять обманет, сама покончу с ж изнью !» — Разве Ю рий Павлович раньше обманывал Холодову? — Тонкий такой обман, понимаете. Мальчишка у Сани есть от Ю ры , но Ю ра не хочет признавать его сыном, алиментов боится. — Холодова имела ребенка до знакомства с Д ем енским ,— возразил Антон. Глаза Степнадзе опять лукаво прищурились: — Кто, кр ом е самих Ю ры и Сани, знает, когда они близко познакомились? Зна­ комство молоды х людей — штука тонкая... Антону показалось, что, заговорив о взаимоотношениях Холодовой с Деменским , Реваз Давидович начал сгущать краски. Во всяком случае, о себе он рассказывал со­ вершенно в иной тональности. И причина появления с Холодовой в квартире Демен­ ского, и оставленная «а кухне недопитая бутылка коньяка были преподнесены так, что не давали никаких оснований обвинять СтепнЪдзе в чем-то предосудительном . Необъяснимой оставалась самая серьезная улика — отпечатки рубцеватых пальцев на балконной двери, и Антон внезапно спросил: — Реваз Давидович, из-за чего Холодова бросилась с балкона? — Пугаете, дорогей?