Сибирские огни № 03 - 1979

кабре 1973 года В. Чугунов погиб в авто­ мобильной катастрофе. Он начинал на редкость ярко; его крестным отцом был мастер рассказа Сергей Антонов. Чугунов успел не так м ного: выпустил в Кемерове две тоненьких книж ки, несколько незавер­ шенных вещей осталось на его письменном столе... Есть своя закономерность в повседнев­ ной жизни лю бого литературного жанра: его традиции и «память» неизменно м но­ жатся на «идеи времени». Читая рассказы кеМеровчан, вновь убеж ­ даешься в этом. Рассказ, к примеру, всег­ да умел «сжать» человеческую жизнь до нескольких напряженных дней или даже часов. Сегодня эта способность жанра осо­ бенно важна. Именно так часто рождается одна из самых характерных ситуаций со­ временного искусства— ситуация нравст­ венного выбора. Как многообразна эта ситуация в совре­ менном рассказе! Олег Павловский возвращает нас к пос­ ледним месяцам войны. Еще льется кровь, еще находят свои цели и пули и похорон­ ки. А для девятнадцатилетнего солдата Кости война уж е закончилась;' он думает уже только о будущем: пусть получил тя­ желое ранение, но ведь остался жив! И уже работает бывший солдат на стройке и даже едет вербовать по деревням людей, кото­ рых так не хватает на строительстве... Где же здесь выбор? Выбор, м ежду тем, очень серьезен. Это традиционный на все време­ на выбор жизненной дороги. Там, на фрон­ те, Косте было все ясно. Здесь, в тылу, он часто теряется от недоуменных вопросов. Не может понять: почему «не нюхавший пороху», весь обтекаемый, как произноси­ мые им общие фразы, начальник отдела кадров Горлушин заставляет его, Костю, идти на обман? Он выбирает путь правды. Хоть и мечтает об отрезе шевиота, обещан­ ном за удачную вербовку и уж е предназ­ наченном Костей на первый в его жизни штатский костюм . Герой ведет мысленный диалог с солдаткой, искренне желающей ему легкого пути: «Ну, как ей объяснишь, что правда — это главное в нашей жизни, что она человеку, может, больше хлеба нужна». Мы видим в рассказе «Трудно, па­ рень...» благородство, чистоту, безуслов-, ность и даже категоричность выбора. По­ нимаем: а°йна не только приносила стра­ дание и горе, но еще и формировала людские характеры. Если вь|бор Кости происходит в сфере общественной, социальной, то выбор героя рассказа Виктора Баянова «Нежданный по­ ворот» полностью связан с личным, интим­ ным существованием человека. Герой В. Ба­ янова тоже юн. Но, как пишут в ремарках драматурги, здесь «время д ействия— наши дни». Ах, до чего же легко и просто ж и­ вется сельскому трактористу Леньке! «Сле­ ва из-за кепки кудрявится белесый чуб с отливом в золотую пшеничную спелость». «Форсисто» ездит Ленька на своем «Бела­ руси», а по вечерам играет на гармош ке в клубе... И старается он вообще не думать о том, что его любит беззаветно и отчаян­ но женщина с непростой судьбой, с «тоск­ ливой сухой синевой» в глазах. Почему Ленька решает на ней жениться? Почему это решение приходит к нему во время трагического случая на охоте, когда герой едва не тонет в болоте? Просто на пороге смерти Ленька понимает то, что, может, понял бы потом, после, через не­ сколько лет: краски мира далеко не так радужны, как ему сейчас кажется. Он вдруг понял чуж ую неприкаянную жизнь, глубину чужой любви. Ф ормы организации жизненного матери­ ала в рассказе разнообразны . Они во м но­ гом зависят от творческой индивидуально­ сти писателя, во м ногом диктуются заботой автора о том, чтобы в незамечаемых нами буднях читатель неожиданно увидел при­ вычное и открыл для себя — человека, ха­ рактер или новое ж изненное явление, пр о б ­ лему. Новеллист не вправе позволить себе «разбег» в несколько десятков страниц: здесь открытие долж но произойти сразу, немедленно. Интересно следить за тем, как биография писателя определяет выбор • ж изненного материала. Но, пожалуй, еще интереснее наблюдать, как худ ож ник ищет свой пово­ рот к общей теме искусства. Закономерно, например, то, что Влади­ мир Власов м ного пишет о геологах: в те­ чение долгих лет он руководит геологиче­ скими партиями на Алтае и в Кузбассе. Однако для нас примечательнее созна­ тельный уход автора от стереотипных, псев- доромантических описаний геологических будней. Рассказ В. Власова, напечатанный в коллективном сборнике кузбассовцев, на­ зван довольно резковато — «Мерзавец». Так, с легкой руки мастера Д орош енко, прозвали геологи орленка, чудом попавше­ го в экспедицию и неожиданно здесь при­ жившегося. Естественный юмор, лиризм, естественная напряженность повествования связаны именно с этой необычной ситуаци­ ей. Что перед нами — рассказ анималиста? Нет, речь здесь не о том, ка к подружились вольная птица и человек. Хотя в рассказе есть и своеобразная «психология» этих от­ ношений м еж ду орлом и привязавшимся к нему шебутным пареньком Васькой Ж ез­ ловым, и подробности, замеченные взгля­ дом натуралиста. Безусловно лишь одно: история с орлом — это та призма,, которая необычно преломляет нё только характеры и быт, но даже сами отношения людей на производстве. Рассказ, ка к известно, не терпит суесло­ вия. И тем более отрадно, когда писатель добивается необходимой краткости с по­ мощ ью чисто стилистических средств. Вот рассказ Владимира Измайлова «Закон тай­ ги». На первый взгляд, кажется, что сама тема требует размаха, «исторического фо­ на». М ож но написать огромный роман о том, как изменилась жизнь шорцев после революции, как изменились пресловутые «законы тайги». В. Измайлов написал об этом сравнительно небольшой рассказ. Си­ дят за чаем два старика-шорца; один — хо­ зяин, другой — гость; один — старый охот­ ник, другой — бывший шаман, ныне — бра