Сибирские огни № 03 - 1979

Иван Ерошин послал свои «Песни Алтая» во Ф р а нц ию Ромену Роллану, и тот принял их за подлинные песни алтайского народа. «Мы поражены свежестью и силой не только образов этих песен, но и чувств, в них выраженных,— писал Ивану Евдокимо­ вичу великий ф ранцузский писатель.— Это напоминает китайскую и японскую поэзию, и вместе с т е м — это м огло быть создано самыми утонченными поэтами Запада». Как-то, уж е вернувшись с войны, я поин­ тересовался о Ерошине у Александра Ива­ новича Смердова. — Иван Евдокимович?.. Во здравии Ивен Евдокимович. И, надо полагать, в полном творческом здравии. И взгляд Александра Ивановича как-то вдруг отрешился от о круж ающ его. — Всего себя стихам подчинил. Только стихам. И штанов приличных нет... Как только наступит тепло, так он ко том ку на плечи и на Алтай. И с такими стихами воз­ вращается... В Новосибирске Иван Евдокимович по­ являлся очень редко. И впервые Увидел я его только в 1947 году, на литературной конф еренции, посвященной 25-летию «Си­ бирских огней». Съехалось м ного литераторов. Из М о ск­ вы прибыли А. Караваева, Л. Сейфуллина, С. Васильев, Я. Смеляков. И вот предоставили слово поэту Ивану Ерошину. На трибуну поднялся ю ркий, уж е в летах, невы сокого роста человек. Одет он был очень скром но. Лоб крупный, открытый, широкие усы ко р о тко подстри­ жены. Сначала Иван Евдокимович говорил отно­ сительно спокойно, а потом разволновался. И не без причины — не печатали его сти­ хов. Эту обиду Иван Евдокимович не м ог удержать, она "все оттеснила, все собою за­ полнила. Хоть и сидел я на задворках за­ ла, а было видно: на глазах Ивана Евдоки­ мовича появились слезы. Они мешали ему. Он их смахивал прямо рукой. И, наконец, не см ог продолжать говорить дальше. М ах­ нул р укой и по-стариковски ссутулился, за­ суетился на приступках возле трибуны. Валентин М артыненко, м олодой поэт, си­ девший рядом со мной, вздохнул: — Один из первых правдистов, и такое... Во время перерыва мы увидели Ивана Евдокимовича в корид оре, скр ом но при­ жавшегося к стенке. Видно было, что обида все еще сковыва­ ла его. Видать, чувствовал он себя ником у не нужным. И слезы не высохли, в,глубоких морщ инках возле глаз влажнело. Валентин начал говорить с Иваном Ев­ доким овичем о его стихах из книги «Песни Алтая», цитировал понравившиеся строки: — Как это вы так написали? Как это так получилось у вас, Иван Евдокимович? Иван Евдокимович сначала отмахивался от нас. В самом деле, не совсем вовремя пристали к человеку, ему и без этого м у­ торно. Но не такой Валентин, чтобы оста­ вить человека в печали. И втянул ведь в разговор Ивана Евдокимовича. — Э-э... ребятки... Стихи не пишутся, они поются. Утром в горах подымается солныш ­ ко. Так рады птички . ему, солныш ку-то. И поют. Эх, ка к поют. Вот у них получает­ ся, ребятки, ох ка к получается — только слушай да слушай. И подобрели глаза Ивана Евдокимовича. Как-то незаметно расправились и м орщ ин­ ки во кр уг глаз. Поэт помолодел. Нет уж е той обиды, что выплеснулась на трибуне. Отодвинулась она, коль пошел р азговор о самом важном — о поэзии. — Слушай... Пчелка со цветка на цветок перелетает и собирает пыльцу. Такую кр о ­ хотную . И глазом не увидишь, а вот соби­ рает. И набирает. Нет, ты слушай... Так и поэт слова собирает. Вроде бы незаметные слова, но они самые нужные, чтобы они в стихе были вкусные, медовы е,— Иван Ев­ доким ович размышлял вроде бы как сам с собой.— Прикасаться к поэзии — это тонко и велико... В зал после перерыва заходили послед­ ними. Иван Евдокимович шагал б од ро, не сутулился. Потом Иван Ерошин печатался много. На следующ ий ж е год появилась подборка его новых чудесных стихотворений в «Си­ бирских огнях». Его книги издавались в Новосибирске, в Барнауле, в М оскве. Все это вспомнилось, когда я увидел стихи Ивана Евдокимовича в «Арпоэписе». Очень жаль, что этот сборничек не попал мне на глаза до 1965 года, когда Иван Ев­ доким ович был еще жив. Он бы, несомнен­ но, м ного рассказал и об остальных авто­ рах «Арпоэписа». А как разузнать о них?.. I Как-то, будучи в редакции еженедельни­ ка «Литературная Россия», рассказал об «Арпоэписе». Предложил: — Вот бы разузнать судьбу авторов. За­ метку м ож но сделать. А сборничек о ткры ­ вается стихами Ник. Шестакова. И вдруг неожиданная удача. Стоило лишь полистать книгу адресов членов ССП и набрать номер телефона. — Вы жили в Новосибирске? — спраши­ ваю. — Давно-давно... В двадцать втором , что ли,— слышу глуховатый старческий голос. — В двадцать первом. — Да, да... Точно, в двадцать первом. — И участвовали в сборнике «Арпо- эпис»? Ник. Ш естаков — это вы? — Да, Ник. Шестаков, представьте, это я. Договорились о встрече. На Кутузовском проспекте поднимаю сь на седьмой этаж. Д верь открывает плотный невы сокого роста старик. Волосы белые- белые. О чки с толстыми стеклами, через которы е сильно увеличиваются зрачки. Проводит меня в свой кабинет, где е го * рабочий стол, заваленный бумагами и кни­ гами. Сразу же начинаю разговор об «А р по ­ эписе». Показываю ф отокопии страничек сборника. Не только для меня, но и для Николая Яковлевича встреча с теми страничками, к которым он имел самое близкое отноше­ ние,— волнующа. Поэт подносит почти вплотную к глазам вздрагивающие в паль­ цах фотографии и рассматривает их.