Сибирские огни № 03 - 1979

осмыслить, он острее воспринимает пре­ красное в жизни и почти физически ощ у­ щает боль, когда сталкивается с безобраз­ ным и отвратительным. Мчится целая эскадрилья моторных ло­ д ок, с невероятным ш умом направляются они на хищнический промысел: «Обога­ щаться идут!» — завистливо роняет П рохор- цев, ко то р о го не зря зовут главным хам- техником. А заживо сваренная в реке горячими во­ дяными сбросами щука? Нет, невозм ож ­ но забыть эту сцену истребления ж ивого мира... М ногое видит теперь Котельников по- иному, строже оценивает какие-то факты прошлого. Память его ничего не упускает, она все ж адно вбирает в себя: былое об­ ращается всего лишь «в наши будущие раздумья». < Такова уж нравственная суть этого чело­ века, такова мера его требовательности к себе и к окруж ающ им . Об этом мы узнаем порою из самых обыденных реплик. Так, однажды товарищ объясняет Котельникову, почему деньги должны быть в руках дру­ гого: «Ты торговаться не умеешь, Андреич, я тебя, брат, по оперативкам давно понял. Какой срок на тебя ни взвали, такой прешь...». В другой раз герою нашему го­ ворят, что из него добрый крестьянин бы вышел, поясняя это таким образом : «А ты никогда без дела рядом не стоишь. Помо­ гать сразу хватаешься». Неторопливые и, на первый взгляд, весь­ ма пестрые размышления и наблюдения героя повести в конечном итоге направле­ ны к одном у — показать читателю, насколь­ ко важно замечать происходящее вокруг, видеть людей, тебя окруж ающ их: уметь их любить и ненавидеть, если они того до­ стойны. В сущности герой повести «Долгая осень» обретает не только физическое здоровье, он будто впитывает в себя все лучшее, что может дать природа, люди, обретает ту гармонию с миром, которую на протяжении долгого времени обрести не м ог в силу самых различных причин. Так, очень разные произведения — по­ весть В. М урзакова «Семья» и повесть «Долгая осень» Г. Немченко сближаются м еж д у собой тем, что в них, в сущности, речь идет о становлении человека, обре­ тении им каких-то важных, существенных качеств, которые и позволяют называть персонажей этих книг значительным сло­ вом — личность. Своим путем идет и А. Черноусое в по­ вести «Чужие». Новое произведение А. Черноусова сви­ детельствует о том, что поиски путей все­ стороннего постижения характеров своих героев тоже волнуют писателя. Здесь, по сравнению с предыдущими его произведе­ ниями, ощ утим заметный крен в сторону обыденного, повседневного. Именно это обстоятельство позволяет рассматривать новую повесть А. Черноусова в ряду про­ изведений, которы е активно вторгаются в наши будни, в каждодневный наш быт. С некоторой наивностью, что вообще свойственно в какой-то мере героям А. Чер­ ноусова, молодой руководитель производ ­ ственной практики студентов Валерий Сте­ панович Климов удивляется: «Кто бы м ог предположить, что линия этого самого идеологического фронта пройдет так близ­ ко! Совсем рядом , почти вплотную...» Однако понимание этого пришло к Кли­ мову поздно, слиш ком поздно. Он и пред­ положить не мог, что Полина Зима, одна из его студенток, заставлявшая его не один раз задумываться над ее несколько стран­ ными рассуждениями и поведением, под ­ вержена серьезном у религиозном у влия­ нию в семье. Климову все это мало понят­ но, ибо он (и это опять-таки характерно для героев А. Черноусова) «крайне р е дко задумывался над общими, отвлеченными* проблемами, не любил «философенции», как он называл эти самые проблемы. «Тех­ нарю», инженеру, считал он, это ни к чему. Для этого есть специалисты, философы или, как их там,— вот пусть и думают!..». «Философенция» тем не менее захваты­ вает Климова все больше и больше. К то­ му же «длительная осада» Полины как-то незаметно для самого Климова обернулась большим чувством для него. Любит Климо­ ва и Полина. Но на их пути к счастью стоят родители Полины, а главное — бог. Изнемогает в борьбе и дискуссиях с р о ­ дителями Лины Климов, не без юмора раз­ думывающий: «И не исключено, что вместо милой его сердцу обработки труднообра­ батываемых материалов, которой он меч­ тал заняться, ему до конца дней своих при­ дется доказывать, что Христа на самом де­ ле не было и быть не могло». Хорошо понимает ка к будто и Лина всю противоестественность своей жизни; она сама однажды признается Климову, что в ней живет три человека — естественный («все-таки она женщина во плоти и крови»); обыкновенная девчонка, любящая спорт, м узы ку, стихи, театр; и еще один человек, который постоянно контролирует, сурово судит от имени самого бога первых двух. В конце концов мучительные терзания приводят Полину к самоубийству. Тяжело переживает эту гибель Климов, остро осоз­ нает свою и товарища вину Саня Устинов, который как м ог пополнял атеистические познания своего друга. «Что-то не так мы сделали...— мучительно думал Саня, круж а по просторному отцовском у кабинету и сжимая руками свою большую лохматую голову.— Что-то не так...». Повесть имеет кольцевую ком позицию , и это обстоятельство позволяет с особой на­ глядностью подчеркнуть серьезные изме­ нения, происшедшие в Климове. Последние страницы повести опять приводит нас на производство. Опять на практике студенты и руководит ими Климов. Повторяются при этом какие-то детали, реплики, но иным стал Климов, повзрослевшим, значительно более серьезным и внимательным к людям. Трагический ур о к со всей полнотой дал по­ чувствовать Климову вы сокую м еру граж ­ данской ответственности за все происходя­ щее вокруг. Да, повесть А. Черноусова «Чужие» ху­ дожественной логикой убеждает, что