Сибирские огни № 03 - 1979

— Не обращайте внимания. В голову ему ударило... А уж все и забыли, что случилось. Опять чашки-стаканы зазвенели. За столами громкий разговор, веселье. Свадьба же! Один из сыновей отыскал отца: — Что с тобой? — Пок... Сам не знаю,— вздохнул старик, ушел в свою сараюшку и заперся. Звали его, но он сказал, чтобы отстали. Так до утра и не вышел. Утром собрался за дровами. Зять с ним попросился. Дядя Ондрай не отказал. Взял у соседа коня и телегу. Сели вдвоем. Серко лениво по­ плелся. За аалом, за полями лес зеленеет. Солнце парит да парит — на небе ни облачка. Алексей в задке телеги сидит, тестю про лесокомбинат рас­ сказывает. — Я в городе лет десять не был,— только и отозвался на его рассказ дядя Ондрай. Той порой доехали до рощи.. По обеим сторонам дороги березы да осины. В тени деревьев прохладно. Легкий ветерок чуть тянет, приятно освежает. Листья на ветру шелестят. Птицы поют, заливаются. Дядя Ондрай остановил Серка, взял топор под мышку. — Распряги коня,— зятю сказал.— Я в тот ложок схожу. Пару бе­ резок там приметил, хорошие черенки для вил выйдут. Несколько шагов сделал и скрылся в густой листве. Алексей никогда коней не запрягал и не распрягал. Постоял он воз­ ле Серка, кругом обошел, да так и не сообразил, с чего начинать. А де­ лать что-то надо... Стал подряд каждый узелок развязывать в сбруе. Кое-как выпряг коня, вывел из оглобель, отвел к старой талине, привя­ зал вожжами к кусту. Хомута не снял и даже удила во рту оставил. Немного погодя старик срубленные березки приволок. Устал, вспо­ тел даже. Чуть передохнул и давай сушняк сгребать из-под деревьев. Тут и Алексею дело нашлось — к телеге хворост таскать. Добрый воз навалили. Привязали дровишки к телеге. Дядя Ондрай пошел за конем. Глянул и плюнул в сердцах — привязанный накоротко к кусту Серко и до травы дотянуться не мог... Сделай так кто-нибудь из внучат, надрал бы уши. А с этого белоручки что спросишь? Ворча про себя, запряг дядя Ондрай коня. Сели. Тронулись. Телега покачивалась, поскрипывала. — Ты что, в аале не жил? — спросил зятя. — Родился в аале, а вырос в городе. Почувствовал Алексей, что чем-то не угодил старику. Неловко ему. И не спросишь, в чем промахнулся. А дядя Ондрай помалкивает... Он о своем думал, дядя. Далекие годы в мыслях у него закрутились. Лет с семи уже коней обихаживал. А чуть еще подрос,— на двух, на трех подводах по сено да по дрова ездил. О-о, как ему тогда доставалось! Зи­ мой особенно. Морозы лютые, а выезжать рано, когда еще звезды в небе не погасли... От холода одно спасение — за санями бежать... Последние годы таких морозов, однако, и не бывало. А может, просто замечать пе­ рестал. Куда он теперь ездит? Всю жизнь крепко работал. И в молодые годы, и после. На войне тоже крепко досталось. Всем тогда трудно было. И ему, как всем. С фронта вернулся — не легче. Опять работа, днем и ночью. Без хвастовства — крепко работал. И не напрасно: от государст­ ва пособие теперь — пенсия. Даже на сберкнижке деньги есть. Будет что детям оставить. И младшей дочери доля имеется. Ах, Клавка-Клавка!.. Не повезло ей. Не повезло! С каким человеком судьбу связала? Коня распрячь не умеет, накормить не знает как1 Вот бог зятька послал!.. Дома Клава с подружками все уже прибрала после свадьбы. Отца с Алешей встретила радостная.