Сибирские огни № 02 - 1979

Стуков отрицательно покрутил головой: — Вася сам кого хочешь запугает. Ту 1 что-то другое... — Что, Степан Степанович? — Вероятно, у Сипенятина дальние планы были. В статьях Уголовного кодекса он разбирается досконально. Прикинул — за одну икону большой срок не дадут, а ком­ паньон в будущем пригодится. Поэтому Вася и не стал его выдавать. Бирюков передал Стукову пожелтевшую фотографию: — Говорят, вот этот боцман обучал Сипенятина. Хотелось бы направление его «школы» узнать. Степан Степанович, надев массивные роговые очки, с интересом посмотрел на снимок и, возвращая его Антону, задумчиво заговорил: — Боцманская «школа» давно отжила. Старые новосибирцы, быть може*, еще помнят этого калеку. В первые годы после войны он обычно сидел на трамвайной остановке у фабрики «ЦК швейников» и сипло кричал: «Дорогие братья и сестры! Де­ сять-пятнадцать копеек вас не устроят, а для инвалида, пострадавшего за Родину, это целое состояние. Не забудьте, граждане, черноморского боцмана!» — И начинал петь: Я шел впереди с автоматом в руках, Когда в бой пошла наша рота... — Говорят, он на войне не был. — Да. В тридцать девятом году пьяный попал под трамвай, но об этом знали немногие. К вечеру «боцман» в ближайшей забегаловке напивался так, что сидеть на своей тележке не мог. — Что ж милиция смотрела сквозь пальцы на его попрошайничество? — Милиции, Антоша, работы хватало. В ту пору много всякой нечисти под видом инвалидов войны выползло на городские улицы,— Стуков снял очки.— Порядок, конеч­ но, навели, и «боцман» исчез с горизонта. Жил он за Каменкой, рядом с Сипенятиными. Вот под его влияние и попал с малых лет Вася. Подобрал к нему ключик «боцман»: расписывая свои «подвиги» на войне, сочинил легенду, будто видел своими глазами, как Васин отец бросился с гранатой под фашистский танк... — Выходит, татуировка на груди Сипенятина имеет основу? — Татуировка — полбеды. Страшнее другое: «боцман», чтобы добыть себе на выпивку, стал приучать закаменских мальчишек к воровству. Многих удалось остано­ вить, но Вася Сипенятин не выправился. Первую судимость получил в пятнадцать лет, попал в колонию для несовершеннолетних, и пошло-поехало...— Степан Степанович постучал дужкой очков по папке с газетными вырезками.— Я вот фактики по крупицам собираю. Общественным лектором на наших опорных пунктах сделался и Васину исто­ рию часто упоминаю. «Боцманов», конечно, давным-давно в помине нет, но дельцы и пьяницы, калечащие души подростков, к сожалению, еще не перевелись.— Стуков за­ думался, повертел очки. Внимательно посмотрев на Антона, спросил: — Говоришь, от­ печатки Васиных пальцев имеются на месте происшествия? — Да, Степан Степанович,— Антон ладонью поправил свалившуюся на лоб прядь волос.— Думаю, не покушался ли Сипенятин на изнасилование? Стуков долго разглядывал очки. Затем положил их на журнальный столик и заго­ ворил: — Не характерно такое преступление для Сипенятина. Вася может украсть, смо­ шенничать, пойти на любую авантюру, но что касается женщин... Не было у него такой слабости... На кухне громко застучал крышкой вскипевший чайник. ГЛАВА IV На следующий день рано утром, следом за Антоном и Голубевым, в кабинет во­ шел высокий мужчина в модной полосатой рубашке, заправленной в брюки под широ­ кий ремень с латунной пряжкой «Одра». Кудрявые волосы его были взлохмачены, а мо