Сибирские огни № 02 - 1979

Муравьев был обеспокоен тем, что хотя он и не является официаль­ но государственным преступником, письма его все же вскрываются. На жалобы Муравьева глава почтового ведомства князь Голицыц отвечал, что у сибирского городничего нет причин жаловаться: уж, дескать^ если бы письма е г о и в самом деле вскрывались, то не приходили бы грубо залепленными, а печати налагались бы «столь искусно, что сего никак заметить невозможно». Между тем Бенкендорф настоятельно требовал от Голицына и м е н ­ но в с к р ы в а т ь всю почту Муравьева, ибо «обнаружились обстоя­ тельства, заслуживающие особого внимания правительства, и продолже­ ние наблюдения за оною мшкет послужить к новым и ближайшим откры­ тиям по сим обстоятельствам». Вскоре Бенкендорф получил от иркутского агента подтверждение небезосновательное™ своих подозрений. А. X. Б ен кцн д о р ф — А. Н. М у р а в ь е в у : «Получив... письма супруги и невестки вашей, писанные к госу­ дарственному преступнику и отправленные ими тайным образом в ящи­ ке с семенами, имевшем двойное дно, я не излишним считаю препрово­ дить оные при сем в подлиннике к Вам. Милостивый государь, обстоятельство сие должно служить Вам убеждением, сколь необходимо Вам иметь бдительное наблюдение и в самом доме Вашем. Письма сии, конечно, не заключают в себе ничего преступного, но случай ведет к заключению о расположении и возмож­ ности вести скрытно от правительства переписку с государственными преступниками; и когда уже таковая переписка проистекает из среды семейства и из самого дома начальника губернии, то какую же уверен­ ность можно иметь, что подобные скрытые переписки не ведутся и дру­ гими государственными преступниками, в управляемой Вами губернии поселенными». Александр Николаевич прочитал письмо шефа жандармов вслух за вечерним чаем, пожурил жену и Варвару, и... стал искать шпиона, без коего тут не обошлось. С некоторых пор в Иркутске появился странный ссыльный, разжа­ лованный в рядовые, отсидевший много лет в Петропавловской крепости Роман Медокс, сын директора Государственного Большого театра в Москве. Рассказывали, что в 1812 году он, под влиянием вспышки патрио­ тизма, направился на Кавказ, набрал войско из горских племен для борьбы с Бонапартом» и решил вести войско это на врага, но его не по­ няли, не увидели в нем нового Минина-Пожарского и Жанну д ’Арк (его собственные определения), арестовали, посадили в Петропавловскую крепость, где просидел он со времен войны с Наполеоном до восстания на Сенатской — без малого 14 лет. Вот тогда-то он познакомился с де­ кабристами, они сочувствовали молодому человеку, пострадавшему лишь за свою излишнюю экзальтацию. И вот Медокс появился в Иркутске, сосланный императорским указом. Молодой, образованный,— он читал латинских авторов по-латыни, греческих — по-гречески, французским, немецким и английским владел божественно. Чтобы прокормиться в чужом городе, Медокс стал давать уроки, из сочувствия был он пригла­ шен в учителя французского языка к юной дочери Александра Николае­ вича Муравьева. Здесь увидел он и страстно полюбил Варвару Шахов­ скую. Он вздыхал, намекал ей на свое чувство, ревновал ее к Муханову, портрет которого висел в спальне у Шаховской. Он начал писать любов­ ные стихи, вел дневник, страницы которого как бы невзначай забывал там, где могла увидеть их Варвара Михайловна. Стиль его записей был столц возвышен, что ему могли бы позавидовать герои Карамзина: