Сибирские огни № 02 - 1979

бенгальский, где развлечение предпочтительней, чем задумчивая бесе­ да. Но Бегичев дал почитать юному офицеру часть Устава Союза Бла­ годенствия, затем принял Ивашева в члены Тайного общества. На первом допросе Ивашев сам рассказал об этом: «В 1819 или в 1820 году был я принят в Тайное общество ротми­ стром Бегичевым в Кавалергардском полку. Намерение общества в сие время не заключало в себе ничего противозаконного, и даже я полагал, что оное должно было со временем сделаться гласным. В июле месяце сего году я поехал в Тульчин, где назначен адъютантом главнокоман­ дующего. Перед отъездом из Петербурга получил письмо от неизвест­ ного мне человека на имя Бурцева. Письмо сие я ему в Тульчине отдал, и он, сделав приветствие дружеское, представил меня некоторым сочле­ нам общества, в числе коих были в то время Аврамов, Пестель и Ко­ маров». Ивашев не был деятельным членом общества — и по натуре своей созерцательной, и по состоянию здоровья, легко поддающегося болез­ ням, он надолго отключался от круга общественных интересов. Но жизнь тульчинского кружка военной молодежи была ему по душе. Тот же Ба­ саргин вспоминает о Тульчине: «Не избегая развлечений, столь естественных в летах юности, каж­ дый старался употребить свободное от службы время на умственное и нравственное своё образование. Лучшим развлечением были для нас вечера, когда мы собирались вместе и отдавали друг другу отчет, что делали, читали, думали. Тут обыкновенно толковали о современных событиях и вопросах. Часто рассуждали об отвлеченных предметах и вообще делили между собой свои сведения и мысли... На сходбищах членов спорили, толковали, передавали свои задушевные помыслы и не­ редко очень свободно, скажу более, неумеренно говорили о правитель­ стве. Предложениям, теориям не было конца. Первенствовал Пестель. Его светлый логический ум управлял нашими прениями и нередко соглашал разногласия». В 1821 году Ивашев серьезно заболел. Пестель, взволнованный опасностью, угрожающей его юному другу, перевез Ивашева к себе, трогательно ухаживал за ним. Когда пришло выздоровление, их беседы сделались откровеннее, и, не решаясь посвятить юношу в истинные глубины своих замыслов, Пестель дает ему читать в отрывках главы из своей «Русской Правды». Ивашев отправляется в августе 1821 года на Кавказ — полечиться «на водах», затем через год возвращается, чтобы участвовать в «высо­ чайшем смотре» 2-й армии. И едва отгремели пушки, отцокали копыта, отзвучало «ура» в честь императора. Александра I, Ивашев получает отпуск и едет к родителям в деревню Ундоры под Симбирском. Это’ был самый счастливый год его жизни. Красивый гвардейский офицер, умный, начитаннЬш, блестяще испол­ няющий на фортепиано, строгие и сложные пйесы, и мотивы пикантных петербургских песенок, сам сочиняющий куплеты о симбирских знаком­ цах, он вскоре сделался душой балов, даваемых в его честь: многие симбирские дворяне непрочь были породниться с уважаемым и состоя­ тельным генералом. И отец, и мать, и его сестры — Лиза и Екатерина — души не чаяли в Базиле: к его словам и советам прислушивалась вся семья, и не только потому, что он был единственным сыном и братом, а по причине строгости и разумности его суждений — общение с туль- чинским кружком, чтение книг, разумных и глубоких, развили его восприимчивую душу. И здесь впервые увидели друг друга Василий Ивашев и дочь гувернантки Камилла Ле-Дантю.