Сибирские огни № 01 - 1979

давно знала жену мою и старшего сына. Я обещал это поправить на другой день проездом и мог извиниться болезнью сына моего Василия. Мне приятно было быть в Кирове, где изредка отдыхал от трудов слав­ ный, прямой и смелый граф Петр Петрович Коновницын. В церкви по­ клонился я праху его; над могилою стоял бронзовый его бюст. В саду ви­ дел множество яблонь, взращенных им и супругою из зерен; все деревья эти покрыты были плодами. Коновницын прославился в Отечественной войне, проходил все чины, был военным министром, а под конец жизни был директором всех военно-учебных заведений; но что всего важнее — он всегда был совершенно честный и благонамеренный патриот. Мест­ ность вокруг Гдова самая жалкая и печальная; не будь там хорошо воз­ деланных полей, садов и плодов, я подумал бы, что это место не может быть обитаемо. Эта мыо1ь моя встретилась с мыслью Нарышкиной, и мы почти в одно слово выговорили, что такая природа обретается только в плоских местностях западной Сибири... На другой день заехал опять в Кярово со всем семейством; там простились с Нарышкиной, которая че­ рез неделю собиралась ехать на Кавказ к мужу». Они действительно поселились в Прочном Окопе, в просторном, ок­ руженном фруктовым садом доме. Вокруг них снова были близкие лю­ ди— Назимов, Загорецкий, Лихарев, а братья Беляевы даже столова­ лись у Нарышкиных. От кавказского тепла они словно оттаяли. Елизавета Петровна ожи­ ла, ее болезни поутихли, хотя нервы все еще давали себя знать, особенно когда Михаилу Михайловичу приходилось участвовать в сра­ жениях; от напряжения, от ожидания у нее снова начинались тогда и головные боли, и припадки. Так и чередовалось все— дни тревоги и дни веселых прогулок, пикников, когда Елизавета Петровна, преодолев свою замкнутость, педа для друзей чистым негромким голосом романсы, те, что были в моде в Нерчинских рудниках. Снова в свободное время Ми­ хаил Михайлович занимался садом, привозил с гор деревца, рыхлил землю под абрикосами. Между тем деньги из Кургана все еще не поступали. Ф о н-Б р и г г е н писал 23 января 1842 года: «Скоро сказка говорится, но нескоро дело делается, так то и с вашим домом, по сие время прода­ жа его в казну не состоялась, год тому назад я писал об этом нашему князю, который передал это дело губернатору: губернатор сам осматри­ вал дом, но еще ни на что не решился... Мы с вами идем в противополож­ ном направлении,— я старею, а Вы молодеете, в Кургане седина начала подпудривать Вашу главу, а теперь вы юнкер, да так упорно юнкерству- ете, что я все ожидаю услышать, что Вы из юнкеров в недоросли, како- дым я себя лет тридцать с прибавкою назад помню, без галстука танцу­ ющего французскую кадриль и беспрестанно влюбленным и влюбля­ ющимся,— нечему и удивляться: Вы живете в древней Колхиде, стране чудес, у Вас там текут источники живой воды, -нет ли и того ключа, из которого бы можно выпить забвение всего прошедшего?..» Вслед за этим, 22 мая того же 1843 года, Бригген, выразив сердечное сочувствие по иоводу кончины графини Коновницыной, сообщает: «Дом Ваш, как Вам известно, продан, но с пересылкой денег было много хло­ пот. По приказанию Елизаветы Петровны отправил я их на имя гр. Ко­ новницыной, но они туда пришли после ее кончины, были обращены на­ зад, случилось, что губернатор приехал в Курган, по моей просьбе взялся он их отправить на имя Елизаветы Петровны в Прочный Окоп, но теперь деньги опять Елизавету Петровну не застанут в Пр. Окопе и я боюсь, чтобы их опять не возвратили, если это письмо не запоздает, то возьмите Вы предосторожность для такого случая...»