Сибирские огни, 1978, № 12

86 СИМОНА ДЕ БОВУАР денег браться защищать кого-то, если прав другой. Это безнравственно. Морис ответил, что Ноэли занимается своим ремеслом очень симпатич­ ным образом: она берется не за всякое дело, получает, действительно, очень высокие гонорары, но есть множество людей, которым она помо­ гает даром. Неправда, что она корыстолюбива. Кабинет помог ей купить муж: почему бы и нет, если они сохранили прекрасные отношения? (А не для того ли она их сохранила, чтобы он оплачивал ее кабинет?) Она стремится продвинуться; в этом нет ничего достойного порицания, если добываешь этим себе средства к существованию. Здесь уж мне стало трудно сохранить хладнокровие: — И это говоришь ты! А ведь ты никогда не искал способов продви­ нуться. — Я решил специализироваться, когда мне окончательно надоела рутина. — Сначала ты не был в застое. —• В интеллектуальном смысле был. И был слишком далек от того, чтобы работать с полной отдачей. — Пусть так. Во всяком случае, ты не был карьеристом: ты хотел расти интеллектуально и разрабатывать определенные проблемы. Здесь дело было не в монетах и не в карьере. — Для адвоката продвинуться — это тоже нечто иное, чем монеты и репутация. Каждый стремится получить более интересное дело. Его неискренность возмутила меня. — Послушай,— произнесла я.— Хочу тебя предупредить об одном: я не стану соперничать с Ноэли из-за тебя. Если ты ее предпочитаешь мне, это твое дело. Бороться я не стану. — Кто тебе говорит о борьбе? Я не стану бороться. Но вдруг мне стало страшно. Возможно ли, чтобы Морис предпочел ее мне? Такая мысль никогда не приходила мне в голову. «Ты первый сорт»,— с гордостью говорил обо мне папа. И Мо­ рис тоже, только в других выражениях. Нет. Невозможно, чтобы он предпочел мне такую подделку, как Ноэли. Среда, 10 ноября. Позавчера я позвонила Киллану. О, здесь совсем нечем гордиться. Я должна была удостовериться в том, что еще могу нравиться мужчине. Опыт состоялся. Но что это мне дало? Я вовсе не стала больше нравиться самой себе. Я не предполагала спать с ним, как и не зарекалась не делать этогс^. Я потратила достаточно времени на туалет: ванна с ароматическими солями, педикюр. За два года Киллан не только не постарел, но облагородился, его лицо стало интереснее. Я не думала, что он так красив. Конечно, он пригласил меня с такой готовностью не потому, что ему некому нравить­ ся. Быть может, в память о прошлом? И я боялась, очень боялась, что он будет разочарован. Но нет. Это происходило в забавном ресторанчике позади Пантеона: ста­ рые нью-орлеанские пластинки, очень смешные куплетисты, хороший ре­ пертуар у певцов, этакого анархического плана. Киллан знал почти всех в зале: художников, как и он сам, скульпторов, музыкантов, в основном молодых. Он и сам спел под аккомпанемент гитары. Он помнил мои лю­ бимые пластинки, блюда. Преподнес мне розу. Он был так предупреди­ телен, и это напомнило мне, как мало теперь предупредительности в Мо­ рисе. Он мне делал эти маленькие, чуточку глупые комплименты, которых я уже больше никогда не слышу: по поводу моих рук улыбки голоса. Мало-помалу я забылась в волнах этой нежности и не помнила* что в это самое время Морис улыбается Ноэли. В конце концов и мне досталась моя доля улыбок. Он нарисован на бумажной салфетке мой