Сибирские огни, 1978, № 12

50 ГЕННАДИЙ ЕМЕЛЬЯНОВ сноровисто заносит свой конец и командует: «Раз, два, бросайте!» Брев- но издает костяной звук и ровнехонько ложится в штабель. Прасковья трет ладонь о сарафан. На ней голубая в черных пятнышках косынка, она в босоножках, мощные ее ноги, замечает Павел Иванович некстати, покрыты золотым волосом, под сарафаном вздымаются груди. И снова Павла Ивановича поражает детское и красивое ее лицо. — Спасибо, Прасковья Семеновна! — Не за что. Почему женщины-то ваши сидят? Соня и Галина панически заторопились в избу. Павел Иванович пожал плечами. — Берегете женщин своих? — Берегу... — Грыжу не наживете? — Постараюсь не нажить. — Здоровый всем нужен, калека всем в тягость. — Правильно, пожалуй... ' / — Материал вывезли? — Нет. / — Почему? Павел Иванович опять воздел плечи с выражением полной безыс­ ходности: — То, видите ли, паром не ходил... — Позавчера наладили еще, сама в городе канат доставала. — То транспорт не мог найти... Шоферы и трактористы, к которым периодически обращался с поч­ тительной робостью Павел Иванович, наотрез отказались ехать за реку, боясь застрять там надолго. Шоферы и трактористы говорили, что риск­ нуть можно лишь по приказу начальства. Учитель мучил себя размыш лениями о том, что люди кругом обременены заботами, а он отвлекает их ради своей прихоти. Шибким ходом Прасковья вытянула Павла Ивановича к перекрест­ ку недалеко от фабрики игрушек и лишь здесь остановилась. Когда вда­ ли показался голубой трактор «Беларусь» с прицепом, Прасковья шаг нула на середину дороги, уперла по привычке руки в бока, и трактор остановился в полуметре от нее. Из кабины вылез кудрявый парень солдатской гимнастерке. Прасковья угребисто взяла его за грудки чуть ли не на весу поднесла его близко к себе: — Дыхни! — Да что вы, Прасковья Семеновна! Ну, было раз, так я же обе щал. — Ваши обещания ломаного гроша не стоят. Когда на тот берег поедешь? — Да вроде бы и ни к чему мне туда ехать. — Завтра поедешь. Привезешь вот человеку материал да сам по грузишь на складе, понял? Человеку некогда, занятой он.— Прасковья поманила бровью Павла Ивановича и забрала у него из замокревшей ладони квитанции.— На тебе. Завтра чтоб все было на месте. — Как же так, Прасковья Семеновна? — Я дважды не повторяю, парень! — Ладно. Этому, что ль? — тракторист показал на учителя с таким видом, будто с трудом отыскал его в толпе. — Этому. — Пусть покажет, где живет. Павел Иванович показал, где живет: отсюда лорошо была видна его избушка. Парень спрятал квитанции в нагрудный карман гимнастерки и по лез в кабину. Прасковья была уже далеко, издали она кивнула Павлу