Сибирские огни, 1978, № 12

48 ГЕННАДИЙ ЕМЕЛЬЯНОВ ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Павел Иванович не стал делать зарядку и бегать вокруг огорода:) него ныла спина, плечи, шея,— учителя ломало после тяжелой работы, после трелевки и вывозки леса. В это утро он был счастлив: гора осин ника лежала, сваленная второпях вчера поздно вечером, на улице вдоль забора. Львиная доля забот теперь позади. Баню рубить можно, осталь ное приложится. За все к тому же заплачено. Осталось вывезти се склада рабкоопа материалы, но склад был на другом берегу реки, и па ром неделю уже не действовал, стоял на ремонте. Но ведь за все запла чено. Перед нашим героем встала, наконец, конкретная задача — взять топор и рубить сруб. Все бы оно ладно, да в глубине души Павла Ива­ новича еще вчера зародилось подозрение, что в тайге они похозяйнича­ ли на чужой делянке. На развилке дорог за селом учитель показал трактористу ехать налево, но Евлампий, сидевший тоже в кабине, воз­ негодовал: — Ты, Паша, опять мозгу пудришь. Направо надо! — По-моему, так налево... — Это по-твоему! — Евлампий постучал кулаком по плечу тракто­ риста, пожилого невозмутимого мужика в кожаном картузе:— Старое овощехранилище знаешь? — Я тут все знаю. — Ну, и двигай туда. Павлу Ивановичу, когда приехали на место, показалось, что лес ле­ жит не так, как они его укладывали, что и лес не тот, и ручейка внизу нет. Он хотел сказать об этом, но уверенность Евлампия развеяла со­ мнения, а вот теперь утром снова сердце кольнуло тревогой. И опять верх взяла здравая и логичная мысль. Не мог же Евлампий оши­ биться — век он здесь живет, должен ориентироваться в лесу, как на собственной печке. Павел Иванович усмехнулся про себя с легкой гру­ стинкой: «Однако, старею». Он думал теперь над тем, что вряд ли под силу ему одному поднять, растащить гору леса, ошкурить его, подогнать и сложить сруб. Он не совсем ясно представлял себе, как все это будет проистекать. На Евлампия надежды не было. Вчера, когда они верну­ лись из леса, Евлампий заявил, отворачивая унылое свое лицо: — Не обессудь, Паша. Я тебе когда и помогу, но нерегулярно, у меня счас по дому забот полон рот, семья на моих плечах. — Ясно. — Завтра с утрева, могет, и подбегу. — Ты уж постарайся. — Уж постараюсь. Евлампий был в тоске по той причине, что снова начал выпивать. Надежда на помощь, таким образом, почти исключалась, поэтому Па­ вел Иванович, выпив наскоро чашку кофе, надел трико, пляжную ша­ почку с длинным козырьком и взял топор. Павел Иванович вскользь раздумывал о том, откуда в нем такая страсть к крестьянской работе, эта любовь к запаху стружек, сырой ко­ ры и эта уверенность в том, что у него все получится? «Мы ведь от зем­ ли, думал Павел Иванович,— в крови нашей однажды пробуждается Великий Зов хоть ненадолго воротиться к истоку родника, из которого пьем». Так красно думал учитель словесности, трудясь, на диво родным и соседям, как муравей. Перво-наперво Павел Иванович ошкурил с десяток самых добрых бревен и перетянул их волоком в дальний угол огорода, начисто разру* шив при этом грядку с горохом. Жена пробовала при виде разрушения сказать с крыльца обличительную речь, но супруг глянул на нее так