Сибирские огни, 1978, № 12

В ОГОРОДЕ БАНЯ 29 что в случае провала строительства несмываемый позор падет на его голову, но иначе поступить не мог, поскольку, кроме прочего, хотел, на­ конец, и самоутвердиться, хотел показать всем, что он не только эрудит и книжный червь, но человек хваткий, удачливый и вполне Вписывается в современные стандарты. Успех избавил бы Зимина от комплекса не­ полноценности, который прятался втуне, глубоко и мешал дышать пол­ ной грудью. В журнале «Наука и жизнь» была найдена статья с цветной вклад­ кой, на которой изображались бани разных типов и назначений. Павел Иванович без колебаний выбрал набросок архитектора Келли, выпол­ ненный в коллекцию писателя 'Леонида Леонова, и взял его за основу, усмотрев в нем целесообразность простоты. Баня эта — рубленый дом с острой крйшей — состояла из двух отделений: собственно парилки с полком, топкой и предбанника. Просто и ладно. На то он и академик Келли. Вдобавок академик архитектуры ничего такого не выдумывал, положась исключительно на опыт поколений. Поставить сруб учитель Зимин собрался за время отпуска и всю ра­ боту закончить к зиме. Спал Павел Иванович на раскладушке в летней кухне, насквозь дырявом сооружении из горбылей и неструганых досок. На кухне скво­ зило, ветерок ночью сочился сквозь многочисленные дыры со шмелиным гулом. В смутной предсонной зыбкости Павел Иванович ощущал, ра­ дуясь неизвестно чему, множество запахов, и когда в темноте он откры­ вал глаза, то всякий раз видел сквозь выбитый сучок на крыше лохматую звездочку. Звездочка качалась и никогда не увеличивалась размером, только бледнела к утру и пропадала вовсе. Небо было здесь такое же, как и в городе, только вроде бы новее, будто освеженное красками, очи­ щенное, оно было здесь просторней и выше. На восходе щели между досками прострачивались рубином, пламенели вершины сосен, влажная зелень темнела, над ней курился томный парок. Пора вставать, подниматься! Павел Иванович сперва производил разные дыхательные движения по системе йогов, потом была общая разминка, бег на месте, приседания и всякое такое, потом следовал массаж всего тела и водные процедуры. Павел Иванович вылил на себя первый ковшик воды из железной бочки. Вода была холодной, Павел Иванович визжал, как женщина, увидевшая мышь. Широкую улицу тем временем вяло переходил дед Паклин из дома напротив, и азимут он держал на калитку учителя. — Привет суседу! — издали и громко крикнул Нил Васильевич Паклин, старожил здешних мест. — Доброе утро, Васильевич! — бодро ответил учитель Зимин, на­ правляясь встречь.— Милости просим.— Павел Иванович кругло повел рукой, приглашая старика присесть на скамейку в тенечке. Скамейку эту Павел Иванович сколотил сам и покрасил зеленой краской. — Некогда, гражданин хороший.— Дед все еще забывал, как зовут нового дачника. * — Присядьте хоть на минуточку. — Тута по'стою,— Нил Васильевич обнял штакетник и распластался на нем. Дед был до того худ, что Павлу Ивановичу уже не в первый раз представлялось, будто под рубашкой и штанами его вовсе нет тела. Еще поражали глаза старика — они были отделены от сущего, от живой ду­ ши, и смотрели всегда с одинаковым выражением потусторонности. Эти глаза были холодной совестью высшего порядка. — Курить есть? *