Сибирские огни, 1978, № 12

16 ЛЮБОВЬ ЗАВОРОТЧЕВЛ в эти часы в уютной комнате и рассуждал о назначении существа разумного? Или это дядя из стройтреста, досрочно выполнив объемы, снял сливки, что называется, и не снизошел до далекого моста, на котором и премии не сорвешь? И пойди — ищи вино­ ватого. Нет на Севере мелочей! Нет! У Богачева, видимо, сердце почуяло неладное. Когда мы совсем выбились из сил, на том берегу появился «Катерпиллер». Из него выскочил Ю рий Григорьевич. Эта мощная машина и дотянула блок до д ругого конца моста. С большими предосторож ­ ностями переправились мы на другой берег. Да, запомнилась нам эта дорога, наш первый десант. Сейчас и опыт, и тецники побольше, а главное — к Северу привыкли. Тогда проверили себя на прочность. Уве­ ренность, что можем, что умеем, дала силы на будущее. И знаете еще что? Про молодожена Костю я говорил из нашей старой бригады. Помните? Через несколько дней после того, как мы приступили к монтажу,— явился. Говорил, что жена запилила, ярлыков навешала. И трус, и предатель, и так далее. И самому противно стало там работать, Нам скучать некогда было. Эксперимент есть эксперимент. Обязательства взяли высокие. Решили закончить монтаж котельной, как рассчитал Богачев. Борис отрастил бороду. По этому огненному клину все видели его издалека. А Ганька частушку сочинил; То не месяц светит ясный. То не солнышко блестит. Это ж Боря, нету спасу, Бородой своей форсит! Вот когда пригодилась по-настоящему Ганькина гитара! Что транзистор? Гитара в его руках казалась целым оркестром. И его охрипший простуженный голос слушали мы с упоением. Кстати, Ганька был звеньевым в звене, которое занималось креплени­ ем панелей блоков, поэтому за ним закрепилось прозвище «Главболт». Так вот. Тоско­ вал наш Главболт о женщине — все вспоминали о своей единственной. Пел про дикие степи Забайкалья — все чувствовали свое бескомфортное житье. Шпарил частушки — все веселились от души. «Даешь!» — вот. слово, определявшее начало каждого нашего рабочего дня. Стройплощадка гудела. В свете прожекторов день и ночь шла работа. Через месяц, когда звено Главболта закрепило последнюю гайку, хм урую тунд­ ру разорвало наше «ура!» Подумать только! Впервые в стране, впервые в практике строительства всего за месяц была смонтирована котельная. Фоторепортеры, коррес понденты!.. А мы вдруг почувствовали такую усталость... Так захотелось домой! И тут от Людмилы телеграмма: «Все узнала из газет! ,Поздравляю победой! Нетерпением ждем домой! Андрюшка самостоятельно перешел комнату!» — сплошные восклица­ тельные знаки. У меня, не скрою, глаза защипало. Да у меня одного, что ли? Ну кто это сказал, что прошло время для самоутверждения? Оно всегда рядом с нами, в нас, в наших Детях. Сейчас на Уренгой пришли. Тут десяток лет надо, чтобы «задышало» месторождение в полную силу. Может, поедем набережную у Карского моря строить. Там же Харасавэй! Тоже, слышно, с перспективой. Не каждому выпадет счастье строить набережную у океана, верно?