Сибирские огни, 1978, № 12

ПО МЫСЛЕНУ ДРЕВУ 157 удовлетворил требование киевлян — выдал им коней и оружие. Он пришел, следова­ тельно, к власти хитростью, опершись на коней»,— пишет, например, Д. С. Лихачев. У вы !„ Летопись, откуда почерпнуты стони и оружие», не дает оснований считать действия Всеслава «хитрыми», происходящими «напоследок языческих времен». В дей­ ствиях Всеслава летописец не усматривает ничего противозаконного и предосудительно­ го. Напротив, он клеймит Изяслава, нарушившего крестное целование, а Всеслава воз­ величивает, показывая как истинного христианина, глубоко верующ его в «крест честный»: «В день бо Въздвиженья Всеслав вздохнув рече: «О кресте честный! понеже к тобе веровах, избави мя от рва сего». Бог же показа силу крестную на показанье земле Русьстей, да не преступають честнаго креста, целовавше его; аще ли преступить кто, то и зде прииметь казнь и на придущем веце казнь вечную». Ни о какой «хитрости» Всеслава не идет, по-видимому, речи и в «Слове о полку Игореве». Говоря «Тъй клюками подпръся о кони и скочи къ граду Кыеву, и дотчеся стружиемъ злата стола Киевскаго», автор поэмы сообщает о скачке Всеслава из «пору- ба» (рва, погреба) к городу Киеву, то есть о переходе из одного состояния в другое, противоположное: был пленником — стал властелином. Фольклорные формулы скачка: «Не было ни гроша и вдруг — алтын», «Не было бы счастья, да несчастье помогло», «Положи, господи, камушком, подними калачиком» и т. п. Стружие — венец, голова. Клюки — ноги (отсюда и множественное число — «клюками»). Всеслав уперся ногами... и скакнул... и доткнулся головой... Метафора «клюками — ногами» основана как на внешнем сходстве предметов, так и на их общей функции. Смысл метафоры — в том, чтобы резко обозначить «разность потенциалов»: клюки и стружие — низ и верх, ров и престол, тюремные кандалы и кня­ жеский венец... Выражение «о кони» соотносят с летописным: «Дай, княже, оруж ие и кони». «Подпръся о кони» — «оперся на коней (потребованных восставшими киевлянами)». Однако слово «конь» в тексте поэмы не употребляется. Для обозначения этого живот­ ного автор использует термин «комонь» («Комони ржуть за Сулою», «въвръжеся на бръзъ комонь» и т. п.). Читают также: «из окна», «оконился» (сел на коня), «оконил» (довел дело до ус­ пеш ного конца, достигнув престола киевского). Понимая фразы «клюками подпръся о кони» и «дотчеся стружиемъ злата стола» как потенциалы исходного и конечного, мы находим строгое соответствие: «клюками» — «стружиемъ», «подпръся» — «дотчеся». Не удовлетворяют ли той же закономерности «о кони» и «злата стола»? Кон (по Далю) — «конец, гибель, смерть»; кониться — «метать жребий». Ж ребий Всеслава — гибель усобицы, поражение, плен, «поруб», ров, яма, погреб, тюрьма. Всеслав отверг, отринул, этот жребий: он оперся о погибель и, скакнув к Кие­ ву, достиг могущества. Автор употребляет синонимы: кон — жребий. «Кон-жребий» и «злат стол» соотносятся так же, как «клюки» и «стружие». 6 Всеслава Полоцкого трактуют как князя-крамольника, зачинщика феодальных смут у т. п. В этом отношении его характеристика полностью совпадает с характеристикой Олега Святославича. Совпадает, разумеется, и художественный смысл образа — к исто­ рии родоначальника полоцких князей Всеслава Брячиславича автор «Слова», по мнению исследователей, обращается для того, чтобы на примере его злосчастной судьбы на­ глядно показать губительность усобиц (в современном понимании этого термина). Приведем выдержку из комментария Д. С. Лихачева: «Далее автор рассказывает о судьбе Всеслава. Его неприкаянная жизнь служит для автора «Слова» типичным примером беспокойной и пагубной жизни князя, всю свою деятельность направившего на м еждоусобны е ссоры с другим и князьями, на поиски личной «чести» и «славы». С помощ ью характеристики князя Всеслава автор «Слова» предостерегает его потомков — полоцких всеславичей... Судьба Всеслава наво