Сибирские огни, 1978, № 12

ПО МЫСЛЕНУ ДРЕВУ 145 Более того, «внуки» языческих божеств — это сами языческие божества. Действи­ тельно, порождая все феномены мира, божества-абсолюты тем самым проявляют се­ бя в мире. Стрибо.г проявляет себя в образе ветра, Даждьбог — в образе солнца, Перун в образе грома и молнии. Стало быть, Стрибог — это ветер, Д аждьбог — это солнце, Перун — это гром и молния. М одель языческой вселенной можно проиллюстрировать примером из русского бы левого эпоса. На пиру у князя Владимира жена богатыря Дуная Настасья-королевична говорит, что она стреляет из лука лучше, чем ее муж. Дунай приходит в ярость, вызывает На­ стасью на состязание и, проигрывая, направляет стрелу прямо ей в сердце. Настасья просит о пощаде, предупреждает, что она беременна. Но Дунай, «на эти речи не взи- раючисья, убивает ее. Чтобы проверить слова жены, он пластает ей чрево и видит за­ чатого отрока. В горечи Дунай бросается на острие меча. «Где пала Дунаева головуш ­ ка,— говорится в былине,— потекла речка Дунай-река». Дунай — мифологический герой, возможно, божество. Однако в этой своей ипостаси он существует только в ирреальном мире. Для того же чтобы проявить себя в реальном мире, Дунай должен воплотиться в каком-либо образе этого реального ми­ ра, например, в образе реки («Дунай, вообще говоря,— «вода, река»). Река, будучи проявлением Дуная в реальном мире,— сам Дунай, но вместе с тем она и «внук» Дуная, ибо своим воплощением в ее образе Дунай порождает некий ранее не суще­ ствовавший феномен мира. М ы не знаем древнерусских мифологических сюжетов о происхождении солнца, луны, ветров и прочего, но, по-видимому, механизм их возникновения принципиально не отличается от вышеописанного. Этот механизм является общим для всей языческой вселенной — «того они все богы прозваша: солнце и месяць, землю и воду, и звери и гади». Итак, Даждьбожий внук — это солнце, солнце как воплощение божества Даждь. Теперь вспомним, что автор «Слова» изображает борьбу русских с половцами как борьбу света и тьмы («на реце на Каяле тьма светъ покрыла»), называет русских кня­ зей «солнцами» («два солнца померкоста», «чръныя тучя съ моря идутъ, хотятъ при- крыти 4 солнца»), и нам станет понятно, что упоминаемый в поэме Даждьбожий внук принадлежит к тому же строю «световых» образов, то есть перед нами метафора, вы­ ражающая русский народ через те же солнце и свет. Впрочем, что значит метафора? В изображении автора «Слова» русский народ — такое же воплощение света, как и само солнце. Чтобы уяснить природу этого явления, вновь обратимся к былине о Дунае. Мифологическое существо Дунай выражает себя в реальном мире не только в образе реки, но и в образе человека — из утробы мертвой Настасьи, как сообщает былина, «выскочил удал молодец», сын Дуная. Если бы былинный сюжет продолжил­ ся, мы, несомненно, увидели бы этого «удала молодца» родоначальником человече­ ского племени, которое именовало бы себя «внуком» Дуная и поклонялось реке как объекту, родственному ему по крови. Отражая древний мифологический сюжет, былина рисует космос как неразрывное единство природы и человека. Человек и природа (в данном случае — река) не изо­ лированы д руг от друга,— родство их в том-то и состоит, что оба этих феномена — природа и человек — представляют собой лишь две части единого мирового тела, лишь две формы проявления единой мировой сущности. И вот здесь мы вплотную подходим к ответу на вопрос, почему все феномены мира (солнце, ветры, река, человек) называются «внуками» божеств. Дело в том, что сами по себе божества доматериальны. Что такое Даждь? Это — абсолют, известный почти всем религиям, это, как мы уже говорили,— просто бог. Даждь (бог, абсо­ лют) порождает единую мировую сущность — свет. Свет заполняет собой вселенную и, проявляясь в образах природы и человека, порождает все живое и неживое. Сле­ довательно, природа и человек являются не «сыновьями» божества, но именно «внуками». Даждь, предшествуя материальному миру, подобен новозаветному Слову: Ю Сибирские огни № 12