Сибирские огни, 1978, № 11

ТАКСОПАРК 33 И Тарутин понял, что никогда им не быть друзьями. Что они сейчас еще более чужды друг другу, чем прежде. Что Мусатов никогда не про­ стит, не забудет. И любое выяснение отношений лишь углубит пропасть между ними... В это мгновение послышался глухой рокот далеких голосов. Закон­ чилось селекторное совещание или объявили перерыв. Тарутин поднялся с кресла. — Пойду. Не хочется сейчас встречаться с начальством. 2 Сквозь разряды и шорохи пробивался Алеша Никитенко с очеред­ ным заказом. Разговоры неслужебного характера по рации были категорически запрещены. Но Алеша не мог удержаться: — Валерка, черт! Ты, что ли? Ну, как? Все в порядке? Прием! — Пока вот выпустили. Заказы есть! Прием! — Организуем, Валера, организуем... В Рыбачий поселок махнешь. Туда-обратно сто пятьдесят километров. Прием! — Согласен. Прием! — Записывай. Рабочий поселок. Улица Адмирала Ушакова, 5. Лоба­ нов. Заказ на шестнадцать тридцать. Рассчитывай сам. Прием! — Рыбачий поселок. Адмирала Ушакова, 5. Лобанов. Спасибо, Алеша. Валера положил трубку, спрятал бумажку с записью и посмотрел на часы. х Только.два часа, до поселка ходу немногим больше часа. Удача — половина плана, считай, в кармане... Он никогда не встречался с этим Алешей Никитенко, а казалось, что знаком с ним всю жизнь... Валера решил заехать к бабушке Вере, пообедать, давно обещал повидаться со стариками, да все времени не было. Бабушка Вера с дедом жили в трех кварталах отсюда. Валера и не помнил, когда был у них в последний раз. — Лерик? — удивилась бабушка.— Какими судьбами? — Проезжал мимо. Думаю, надо повидаться,— он поцеловал шер­ шавую бабушкину щеку и, проходя следом в кухню, удивился про се­ б я— какая же она стала маленькая. И этот халатик в крупный горо­ шек... — Такой гость, как ясное солнышко. — А дед где? — В шашечный клуб отправился. Какой-то чемпион приехал. Все надо твоему деду. « • — Молодец дед, не сдается. — Зато я уже вся сдалась. Вчера давление подскочило, неотложку вызывали... Есть будешь? Бабушка захлопотала. Поставила на газ белую кастрюлю. Любила она кормить своих внуков, хоть и обижали ее, редко навещали, только что по телефону переговаривались. Валера смотрел на ее остренькое смуглое лицо, на худые высохшие пальцы. Чувство пьянящего довольства размягчало его тело: он здесь был свой человек, в точном звучании этого слова — свой. Дома он тоже был своим, но дома к этому он привык и не замечал. А здесь, у бабушки, понятие «свой человек» было конкретным, привязанным к определенно­ му отрезку времени. И поэтому казалось острым и почти физически ощу­ тимым... — А где Пал Палыч? 3 Сибирские огни № 11