Сибирские огни, 1978, № 11

32 ИЛЬЯ ШТЕМЛЕР Они сидели в холле первого этажа, в зеленых плюшевых креслах. Тарутин сцепил замком руки и обхватил ими колени. — Как он мог, Сергей? Государственный человек, заместитель ми­ нистра. — Сгоряча. Не разобрался толком. Мусатов потянулся к чугунной пепельнице на высокой ножке. — Его так взяли в оборот в Центральном Комитете за автобусные дела, что он голову потерял... К тому же ваши претензии на фоне всеоб­ щего энтузиазма действительно выглядят наивно. Подумаешь, не освобо­ дили тарную фабрику! Вон, Абрамцев, полгорода заставил своими автомобилями. Сразу видно — человек работает... Мусатов покинул зал следом за Тарутиным. И это выглядело, как демонстрация, как прямая поддержка Тару­ тина. Тарутина он нагнал у лифта и уговорил посидеть в холле первого этажа... — А вернусь-ка я в Ленинград,— улыбнулся Тарутин. — Одно министерство,— проговорил Мусатов. — Ну и что? Наймусь таксистом. И зарабатывать стану больше. — Возьмите меня «менялой»? Кстати, вам надо будет подучить жаргон, чтобы выглядеть солидней. — В каждом городе свой жаргон. Кое-где сменщика называют «братец»... Я давно хотел у вас спросить: где вам так отлично стирают сорочки? — Сдаю в пункт, что на Морском бульваре. Бледно-голубая рубашка топорщилась свежим крахмалом. — Вы, вероятно, очень нравитесь женщинам, Сергей. — Не более чем вы, Андрей,— Мусатов сделал паузу, но так и не добавил отчества к имени Тарутина. Впервые за время их совместной работы. Тарутин сделал вид, что не обратил на это внимания. Ему остро хотелось чем-нибудь отблагодарить Мусатова за его порыв — уход с .совещания,— поддержать Мусатова, выразить ему признательность. И эта фраза о женщинах была произнесена Тарутиным без особого осмысле­ ния, просто с тем, чтобы сказать что-нибудь приятное Мусатову. Но не­ ожиданно она оказалась куда серьезней по смыслу, вопреки намерению Тарутина... — Я? Нет, Сергей. Это так кажется. Женщины быстро во мне разо­ чаровываются. Одни говорят это прямо, другие ждут, когда я сам пойму это первым... Почему он так говорит? Тарутин не мог сейчас проанализировать свое поведение... Только почти физической болью Тарутин вновь почув­ ствовал свою вину перед Мусатовым. И смущение. Мусатов был ему сейчас ближе Вики. Странное дело — чувство мужской верности, чув­ ство дружбы в данную минуту было для Тарутина значительно серьез­ ней и нужней, чем те чувства, которыми его одаривала Вика. Возможно, это происходило еще и потому, что у Тарутина давно не было настоящих друзей-мужчин. Возможно, он будет думать иначе, когда увидит Вику. Но сейчас... — Послушайте, Сергей... Не отправиться ли нам ко мне? Посидим. Пропустим по маленькой, воскресенья ради. — Ну... Это было бы уже слишком,— Мусатов закинул руки за го­ лову. И вновь тон его чем-то задел Тарутина. —в Не понял вас. Почему? Мусатов поднял глаза и в упор посмотрел на Тарутина. Темные зрачки отражали густо-синий свет.