Сибирские огни, 1978, № 11

20 ОЛЬГА БЛИНОВА И жить — в калейдоскопе клоунад, а иллюзии догадок и находок, но как до невозможности длинна прямая от истока до исхода! Шагать по ней! Маршировать! Брести! О, вихри на сентябрьской аллее! Вам не укрыть, что дальше, впереди, в порочный круг замкнутся параллели. И чтоб остаться там, на высоте неразрешимости неразрешенной, уходишь в эту желтую метель... Отверженно. Открыто. Отрешенно. * * * ...Уже неважно — с кем поешь и пьешь, куда бредешь служебными утрами, в какие стены вечером придешь... И вдруг сорвешься, как по телеграмме, из этих стенГ хором или руин — уже неважно в пустоте и лени. Есть столько городов, и все твои, и все чужие по определенью. Они тебе рассказывали сны, дарили явь,— на них ты не в обиде... Но вырваться — хоть в этом мы вольны! — чтоб снова, чтобы как тогда, увидеть, как в непогоду ежатся дома, как водостоки и карниз корежит, как листья пропадают задарма, как удержать их дерево не может — то самое, твой страж и старожил, оставленный тобой на волю ветра. Качнется, подметая этажи — и под ноги — обледенелой веткой. С точностью до... ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ Когда-нибудь, может быть, в одном из аэропортов я встречу, профессор, Вас. (Ведь я тоже много и часто летаю в разные города.] Вы будете все таким же — - седым и высоким и непроницаемо-интеллигентным.