Сибирские огни, 1978, № 11

156 ГЕННАДИЙ КАРПУНИН ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ 1 Комони ржуть за Сулою; звонить слава вь Киеве; трубы трубять вь Новеграде; стоять стязи вь Путивле; Игорь ждетъ мила брата Всеволода-. Сула — левый приток Днепра, граница между Степью и русскими землями. Возникает вопрос: чьи «комони» ржут за Сулою? Игоревы? Но князь еще не вы­ ступил в поход, а только готовится к нему. Может быть, «комони» Всеволода, которые «оседлани у Курьска напереди»? Но Курск (так же, как Новгород и Путивль) находится не за Сулою, а севернее истока этой реки. А что имеет в виду автор, говоря: «звенить слава въ Киеве»? Подготовку Игоря и Всеволода к походу, молва о которой долетает до Киева и вызывает бурный восторг? Но мы знаем, что Игорь и Всеволод выступили в поход тайно и что известие об этом не столь обрадовало Святослава, сколь огорчило. Как правило, исследователи полагают, что это место не имеет прямого отношения к походу Игоря. Например, по мнению Д. С. Лихачева, здесь «передается поэтическая манера Бояна прославлять победы русского оружия» и в целом фраза может означать следующее: «только враги подошли к границам Руси, как слава русской победы над ними уже звенит в Киеве». Свое чтение ученый подкрепляет тем, что «половецкое войско было войском конным», а «приближение конного войска степняков поражало обычно скрипом телег... и ржанием коней». Б; А. Рыбаков: «Месяц спустя после победы над «меньшицей» Кончака (разгром Святославом ча­ сти половецких войск в марте 1185 года.— Г. К.) Святослав снова послал войска в степь, так как основные силы Кончака сохранились, но в связи с началом весенних перекоче- вок, очевидно, разбрелись по всей степи... Едва ли это был значительный поход, кото­ рый мог предотвратить появление объединенных сил половцев, скорее всего это была пограничная разведка, но удачное возвращение воеводы Романа Нездиловича в Киев с пленниками и табунами коней на первый день пасхи позволило поэту сказать: Комони ржуть за Сулою, Звенить слава въ Кыеве...». По мнению других комментаторов, эта фраза принадлежит Бояну и содержит на­ мек на Владимира Мономаха, который бился на Суле с половцами в 1107 году, то есть «как раз во времена Бояна». Не будем искать объяснений вне текста произведения. Наш принцип — понимать каждый образ в условиях его конкретной художественной данности. Кони Игоря еще не оседланы, потому они не могут ржать за Сулою; Игорь еще не одержал никаких побед, потому слава о нем и о них не может звенеть в Киеве. Перед нами — поэтическая формула, устойчивый оборот, означающий, что всякий раз, когда «комони ржуть за Сулою», то есть когда русские князья одерживают победы в Поло­ вецкой земле, это радостно для Русской земли, и потому «звенить слава в Киеве». Князь Игорь готовится к походу, его «комоням» предстоит ржать за Сулою, а славе о его походе предстоит звенеть в Киеве. «Комони ржуть за Сулою, звенить слава въ Кыеве» — это общий и благородный идеал. Однако, готовя поход, Игорь думает не столько о славе Русской земли, сколько о своей собственной. Это — исходная позиция князя, точка, от которой начинается движение его характера. Таким видим мы князя в начале поэмы. «Не буря соколов занесла через поля широкие»,— говорит автор и начинает рас­ крывать этот образ с честолюбивых замыслов Игоря и его брата Всеволода. Еще Иго­ ревы трубы трубят в Новгороде, еще в Путивле стоят стяги его сына Владимира, еще нет известий из Курска от Всеволода, но в мыслях князь уже далеко: он слышит ржа­ ние своих коней в земле Половецкой— за Сулою, он слышит звон славы в свою честь в столице Руси — Киеве.