Сибирские огни, 1978, № 11

ПО МЫСЛЕНУ ДРЕВУ 153 Мы кое-что знаем о «разделении труда» между древнерусскими языческими ку­ мирами. Например, Велес (или Волос) был скотьим богом, Стрибог был богом ветров, а Даждьбог — богом солнца. Из «Слова» мы узнаем и еще об одной функции бога Велеса — он, подобно греческому Аполлону, покровительствовал искусству песнотвор- чества. Этот вывод мы делаем на том основании, что в «Слове» песнотворец Боян на­ зван «внуком Велесовым». О Трояне же ни в одном древнем памятнике не сообщается ничего, кроме имени. Это и создает трудности при чтении тех мест поэмы, где употребляется его имя. Показательно, что Д. С. Лихачев в одном случае представляет Трояна божеством вообще («рища въ тропу Трояню» — «носясь по божественным путям»), в другом — отождествляет с Русской землей («на землю Трояню» — «на Русскую землю»), в треть­ ем и четвертом — подменяет термином «язычество» («были вечи Трояни» — «были язы­ ческие времена», «на седьмомъ веце Трояни» — «на последнем веке язычества»). Нельзя ли, однако, установить место и роль Трояна в системе древнерусской ми­ фологии с большей степенью точности? Будем рассуждать так. В «Слове о полку Игореве» Боян назван «внуком Велесовым» потому, что данное божество соответствовало роду его деятельности. Зная «профессию» Бояна — песно­ творец,— мы полагаем это соответствие в том, что в древнерусской мифологии бог Велес (Волос), возможно, играл роль покровителя искусств. (Вообще говоря, выбор скотьего бога в качестве покровителя искусств не представляет ничего удивительного, более того — подтверждает некоторую закономерность. Вспомним, что и греческий Аполлон, символизировавший поэзию, первоначально был покровителем стад). Основываясь на модели «Боян, внук Велеса», не в праве ли мы предположить, что между «профессией» Игоря и божеством, «внуком» которого называет его автор поэ­ мы, тоже существует некоторое прямое соответствие? Игорь, как известно,— полководец, во всяком случае, в «Слове» основным родом его деятельности является то, что он «наведе своя храбрыя плъкы на землю Половець- кую за землю Руськую». Какое божество может покровительствовать такого рода «ме­ роприятию»? То, очевидно, которому мифология доверила руководить военным «ве­ домством». Следовательно, необходимо заключить, что Троян — бог войны. Но допустим, чтение «Игорь, внук Трояна», исходя из которого мы сделали это заключение,— ошибочно. Нельзя ли решить задачу иным путем? Вернемся к синтаксическим параллелизмам мест, посвященных Бояну. Говоря о них, мы отмечали строгое соответствие образов: растекашется мыслию по древу — скача славию по мыслену древу (растекашет- ся — скача, мыслию — славию, по древу — по мыслену древу); растекашется шизымъ орломъ подъ облакы — летая умомъ подъ облакы (растека­ шется — летая, шизымъ орломъ — умомъ, подъ облакы подъ облакы). Тому же закону, отмечали мы, подчиняются и третьи члены: ^ растекашется серымъ вълком по земли — рища въ тропу Трояню чресъ поля на горы. Глаголу растекашется (он является общим членом предложения и потому относит­ ся не только к «мысли», но также к «орлу» и «волку») соответствует — рища, образу по земли соответствует — чресь поля на горы. Незамещенным остался только один образ — серымъ вълкомъ. Логика синтаксического параллелизма подсказывает, что соотнести этот образ над­ лежит с выражением въ тропу Трояню и, согласно закону замещения образов, который представляет в основе своей соотношение конкретно-зрительного (соловей, орел) и символически-значащего (мысль, ум), понимать Трояна как символическое значение волка. Значение волка хорошо известно (выше мы на этом специально останавливались): волк, рыщущий в чистом поле, выступает либо символом, либо метафорой военного похода, войны. Растекаться волком, рыскать волком — идти полком, войной, усобицей, то есть идти путем войны, усобицы.