Сибирские огни, 1978, № 11

152 ГЕННАДИИ КАРПУНИН 2 Впервые имя Троян встречается в выражении: О Бояне, соловию стараго времени! абы ты сна плъкы ущекоталъ, скача славию по мыслену древу, летая умомь подъ облакы, свивая славы обаполы сего времени, рища въ тропу 'Трояню чресь поля на горы, пети было песнь Игореви, того (ОЛга) внуку... Н. М. Карамзин, не только видевший рукопись «Слова», но и делавший из нее вы­ писки для I, II и III томов «Истории государства Российского», свидетельствует, что слова Олга в рукописи не было, что оно внесено в текст произведения «для большей ясности речи» первыми издателями, которые, как люди «истинно ученые», указали на это обстоятельство скобками. Но если имени Олга в древней рукописи не было, то на какой предмет указывает местоимение того в выражении «пети было песнь Игореви, того внуку»? Вопреки грамматике, определяющей местоимение как заменитель ранее употреб­ ленного имени, исследователи относят местоимение того к имени Велес, которое появ­ ляется лишь некоторое время спустя: «чи ли въспети было, вещей Бояне, Велесовь внуче». Сошлемся хотя бы на объяснительный перевод Д . С. Лихачева: «(Пришлось бы) внуку тому (то есть Бояну — внуку бога Велеса, о котором гово­ рится ниже) воспеть песнь (в честь) Игоря...». Или — на его же художественный перевод: Так бы пришлось внуку Велеса воспеть песнь Игорю... При переводе приходится менять порядок слов, помещая «внуку тому» («внуку Велеса») перед упоминанием имени Игоря, а не после, как в древнерусском тексте. Иначе может выйти, что Игорь — внук Велеса («Так бы пришлось воспеть песнь Игорю, внуку Велеса!»). Если же исходить из грамматической нормы, то имя, замещенное местоимением того, легко находится из древнерусского текста: «абы ты сиа плъкы ущекоталъ ...рища въ тропу Трояню чресъ поля на горы, пети было песнь Игореви, того внуку...». Ближайшим ранее упомянутым именем, указывать на которое входит в задачу ме­ стоимения того, может быть только одно имя — Троян: «если бы ты эти полки ущеко- тал ...рыща в тропу Трояна чрез поля на горы, то петь бы так надлежало песнь Игорю, того (Трояна, о котором говорится выше) внуку...». . Но может ли герой поэмы быть «внуком» Трояна, если в самом названии произве­ дения автор представляет его как «внука Ольгова»? Думаем, Игорь имеет точно такие же основания называться «внуком» Трояна, как, например, Боян — «внуком» Велеса. Несомненное существование реального предка не лишало никого права слыть «внуком» того или Иного божества, ибо (что не требует доказательств) при этом подразумевалось не физическое родство, а духовное. Во вся­ ком случае, пример Бояна показывает, что именование Игоря «внуком» древнерусско­ го языческого божества Трояна не противоречит букве и духу произведения. Древнерусский бог Троян памятниками словесности засвидетельствован: «Сии суть, иже не вероваша во отца и сына и святаго духа, но забыша бога и ве- роваша юже ны бе тварь богъ на работу сотворилъ, того они все богы прозваша: солн­ це и месяць, землю и воду, и звери и гади... Трояна, Хорса, Велеса, Перуна на богы обратиша, бесомъ злымъ вероваша и доселе мракомъ злымъ содержими суть, того ради зде тако мучатся....» («Хождение богородицы по мукам», XII в.). В «Слове о полку Игоревен упоминается ряд богов, чтимых на Руси до принятия христианства: Велес, Даждьбог, Хоре, Стрибог. Следовательно, осмысление Трояна как языческого божества не только не противоречит художественной ткани произведения, но и подтверждается ею. В чем же тогда загвоздка?