Сибирские огни, 1978, № 9

ТАКСОПАРК _________________ 89 щей полон парк. И вдруг в жулики меня выставлять! Да мало ли где и с ‘кем этот йолокосос, зять мой, ходил-кувьфкался? — Я й говорю, Раиса Карповна. Возможно, и совпадение,— голос Тарутина звучал спокойно и сухо.— Действительно, доход ваш рублей сто пятьдесят на круг, верно? Быт устоялся — квартира, хозяйство. Ну зачем вам на преступление идти, а? Логично... А я, Раиса Карповна, как всякий нормальный человек, ненавижу жуликов, казнокрадов, фарцов­ щиков, взяточников и спекулянтов. Ох, как ненавижу! Дело даже не в том, что они государство разворовывают. Они смуту сеют в душах лю­ дей. Соблазн. А соблазн как зараза. И порядочный человек в искушение может войти. Ведь всегда найдется, чему позавидовать, жизнь-то прохо­ дит. Вот они, как гниль, сволота эта чванливая, это хамское племя, под­ тачивают душу. Вся эта погань — жулики всякие, ухмыляются пастью своей золотой над честным человеком. Мол, дураки, жить не умеют. У них наглые, "сытые морды, глазки хитрющие. Лапы липкие. Хоть внеш­ не они такие же, как и все. В толпе не отличишь. Но жить с ними в од­ ном городе, дышать одним воздухом унизительно для каждого человека. Руку пожимать, здороваться, в товарищах и знакомых числить. Унизи­ тельно... Понимаю, жизнь' сложная штука, могут быть всякие варианты, танком через нее не прорваться. Иной раз и приходится идти на компро­ мисс... Но разница есть, разница... Муртазова одобрительно кивала тяжёлой головой, всем своим видом показывая, что она целиком и полностью разделяет точку зрения дирек­ тора и готова в чем угодно оказать помощь. Но, видно, не хватило у нее сил сдержаться, отказать себе в удовольствии высказаться по этому по­ воду. Хоть и надо было промолчать, надо было. Умом понимала, а вот язык не слушался. — Я вот и думаю, Андрей Александрович... Один, например, в водя­ ной будке сироп разбавляет, а другой так на своем рабочем месте тру­ дится, что вконец все рабочее место разваливает. Честно разваливает, без всяких там шахеров-махеров. Оттого, что способности к работе нет. Убытков на миллион принесет, хотя себе лично от этого и куска не пере­ падет. Первого, ларечника нашего, в кутузку, по закону. А второго на другой объект переводят. Или даже в чинах повышают. С первым вы и здороваться брезгуете, а со вторым, значит, на собраниях встречаетесь. Кофе в буфете пьете... Вот я и думаю. Ведь первый-то рядом со вто­ рым — агнец божий... Где же ваша справедливость? Муртазова с усмешкой смотрела в разгоряченное лицо Тарутина, хитро прищурив глаза. — Ну... «вторых» тоже не очень-то жалуют. Есть закон... Тарутин смутился. Этого еще не хватало. — Вы что же, Раиса Карповна, не меня ли имели в виду, когда «вторых» вспоминали? — А вы, Андрей Александрович? Вы кого имели в виду, когда речь про жуликов держали? Не меня ли? — Пока не вас. Пока! Дальше будет видно. — Ну, а я... именно вас и имела в виду. Парк-то разваливается. Люди твердой руки не чувствуют. Каждый на себя одеяло тянет. Не сле­ пые мы, видим. Вот вы и ищите виноватых, стало быть... Рыхлые щеки Муртазовой тряслись, да и все лицо, обрамленное темным платком, точно дрожжевое тесто, выпирающее из тесной посуды. — Хотите на меня свою неумелость свалить, да? Запчастей из-за меня, дескать, не хватает! Не выйдет, голубчик. Скольких я директоров пересидела, пальцев на руках-ногах не хватит пересчитать. То-то... Но чтобы кто-нибудь из них безо всякой подготовки склад закрыл! Это не магазин —- перешел улицу и купил каравай... Да водители завтра полпар- кё разнесут в простое... '