Сибирские огни, 1978, № 9

ТАКСОПАРК 5 Молодой человек в комбинезоне не отставал. — Позвольте! — возмутился вслед один из ожидавших, высокий, худой, со впалыми щеками на бледном лице. Видимо, он был .первым в очереди на прием к директору. Молодой человек не обернулся. Гневно оглядевшись, мужчина вздохнул и затих. Тарутин, не снимая пальто, прошел к столу, сел, бросил на стол пачку «Беломора», включил селектор. Молодой человек вытянул на руках ржавую деталь и громко произнес: — Вот! Диск*сцепления лопнул. Третий день простаиваю «на заяв­ ке». Он локтем отодвинул бумаги и положил ржавую деталь. Тарутин прикрыл глаза, глубоко вдохнул прохладный воздух выстуженного за ночь кабинета. — Уберите,— произнес Тарутин. — А что? — Уберите, я сказал. Парень в комбинезоне лишь пожал плечами. Тарутин приподнялся, обхватил руками липкую шершавую деталь и сбросил со стола. Молодой человек подобрал с пола сцепление и выпрямился. Его остроносое лицо улыбалось. — Пожалуйста уж, распорядитесь там на складе, Андрей Алек­ сандрович,— произнес он спокойно.— Простаивать не могу. И государ­ ству в убыток — план привозил с довеском. Ни выговоров, ни жалоб, тишь да гладь. Сергачев я, Олег Мартьянович. Рабочий номер — одна тысяча пятьдесят два. Парень шагнул к двери и остановился. — Зачем же нам портить отношения? Вроде незачем... Человек вы сравнительно новый в парке. Хоть и директор, да основа всего мы, води­ тели. И так поговаривают, что вы директор — затворник. Заперлись в кабинете, а парк сам по себе... И прошу-то ерунду. Сергачев вышел. Клавиша селектора погасла, в кабинете прозвучал женский голос: — Слушаю, Андрей Александрович. Извините, я выходила. Тарутин молчал. ч — Андрей Александрович! Отдел эксплуатации слушает,— повто­ рил голос. Тарутин придвинул микрофон. — Доброе утро, Жанна Марковна. Какие происшествия на линии за воскресенье? — Особых никаких. Три незначительных столкновения. — По чьей вине? — Одна по вине нашего водителя. Тарутин взял пачку «Беломора», надорвал и досадливо поморщил­ ся — не с того конца, да черт с ним. Желтоватые, тесно спрессованные гильзы неудобно вытаскивать, никак не ухватить. Наконец удалось. Тарутин достал зажигалку. — Я свободна? — поинтересовался женский голое. Струя табачного дыма достигла края стола, ударилась о перекид­ ной календарь, взметнулась вверх. — Значит, никаких происшествий? — У меня никаких. Может, отдел безопасности чем-нибудь утешит? Тарутин представил, как вытянулись в улыбке губы заместителя директора по эксплуатации Жанны Марковны Кораблевой. — Значит, слухи... Мне сказали, что кого-то избили.