Сибирские огни, 1978, № 9

ТАКСОПАРК 37 — Производственная гимнастика? — голос Ларикова густел, в нем появились хрипы, ничего хорошего не сулящие. — Нет. В одиннадцать административная комиссия. — Хорошо. В час. Все! Бледно-розовая подсветка клавиши погасла! Тарутин развел рука­ ми, мол, ничего не поделать. -— Кстати, и вас Лариков вызывал к себе на совещание,— кивнул он Мусатову. — Ну, завтра он покажет нам,— Мусатову не хотелось возвращать­ ся к прерванному Лариковым разговору. И Тарутин был ему за это бла­ годарен... , — Покажет? Не думаю. Лариков — умница... Впрочем, кто знает? В телефонной будке Тарутин ощущал свой рост. Поэтому он никог­ да полностью не забирался в будку. Номер телефона он нашел в журнале регистрации заявок о пропа­ же вещей на линии. Не окажись ее сейчас дома, у Тарутина появится 'возможность по­ звонить еще раз и тем самым продлить приятное томление ожидания и неопределенности. Он мог позвонить и из дому. Но это было бы через час... «Слабовольный человек! Дамский угодник»,— корил себя Тарутин, замирая в ожидании, вслушиваясь в далекие гудки вызова... Что он ей скажет, чем объяснит свой звонок, об этом Тарутин не думал. Вернее, думал, но каждый раз по-новому и, в итоге, так ничего и не решил... Когда в аппарате с грохотом сработало соединение, он даже уди­ вился, точно это не предусматривалось игрой... — Алло! Я слушаю... Голос ее звучал без всякого искажения, живо и. выразительно. — Э... Здравствуйте, Виктория Павловна. — Добрый вечер. Кто это? Минуточку... Это начальник всех такси­ стов? Тарутин удивился ее проницательности и засмеялся. — Положим, не всех, а только части. — Не имеет значения. Почему вы не позвонили мне в тот же день? Я ждала. — Честно говоря...— растерялся Тарутин. — Итак, вы звоните, чтобы сообщить о том, что нашлась моя сум­ ка? Или хотите со мной повидаться? Не слышу,— произнесла она. — Видите ли... — Просто Вика,— подсказала она. — Да. Видите ли, Вика... я действительно рад был бы вас повидать. Через полчаса Тарутин с букетиком астр поднимался в лифте. Вот и шестой этаж. И дверь с белым ромбиком «№ 35». Тарутин коротко позвонил. Тотчас за дверью залился пес, словно перехватил у звонка эстафету. — Пафик! Несчастье семьи! На место! Дверь отворилась, и Тарутин увидел Вику. Она улыбалась. Глухое синее платье особенно рельефно подчерки­ вало тонкую белую шею. Ногой она прижимала к стене лохматого песика. В коридор выглянула женщина, чем-то похожая на Вику. Тарутин не успел и поздороваться, как женщина стремительно исчезла, словно ее силой втянули вовнутрь. Вика протянула маленькую ладонь.