Сибирские огни, 1978, № 9

ДОБРУ И ЗЛУ ВНИМАЯ... 163 аудитории со спектаклем-трилогией о ге­ роизме поколений советских людей, о со­ бытиях, составляющих вехи на пути Страны Советов, увлекательна и плодотворна. Свое­ временной и поучительной представляется также установка на раскрытие нравствен­ ных истоков героических свершений. Не вызывает сомнений и выбор драматургиче­ ских произведений. Однако на пути к осу­ ществлению режиссерского замысла встре­ тились такие трудности, которые до конца преодолеть не удалось ни исполнительско­ му коллективу, ни их молодому руководи­ телю. В чем же главные причины? Если искать аналогию, то ближайшей предшественницей трилогии новосибирцев можно назвать «Декабристов», «Народо­ вольцев» и «Большевиков» в московском театре «Современник». Что объединило эти спектакли в единое целое? Прежде всего идея исторической преемственности осво­ бодительной борьбы. Кроме того, строго документальный характер всех пьес, что уже само по себе придало трилогии стили­ стическое единство. Спектакли трилогии нельзя смотреть без волнения, порою без потрясения, потому что подлинный граж­ данский пафос наполняет весь этот цикл. Но театр твердо помнит заветы К. С. Ста­ ниславского и В. И. Немировича-Данченко о том, что форма каждого спектакля долж­ на вытекать из особенностей литературного первоисточника, что ставить нужно Остров­ ского и Чехова, Погодина и Корнейчука, Арбузова и Розова, но не самого себя, что потуги на «самовыражение» режиссера, как говорит П. А. Марков, «часто переходят в режиссерское хвастовство, в напрасное изобретательство» (П. А. Марков. «О теат­ ре», М., 1977, т. 4, стр. 584). В постановке своей трилогии театр «Со­ временник» в каждой из пьес сохраняет печать стиля и художественного мировоз­ зрения ее автора. Каждая из частей идет в своей собственной, для нее лишь предназ­ наченной установке, которая отвечает смыслу пьесы и точно характеризует эпоху. Только таким путем возможно раскрыть своеобразие исторического фона, передать атмосферу действия. Просчеты спектаклей областного театра как раз и объясняются отказом от конкрет­ но-исторического мышления в образах, установкой на абстрактно-метафорический язык. Исполнительский коллектив подстере­ гала и другая крайность — излишняя дета­ лизация, гипертрофия случайных черт, ко­ торая дала себя знать в «Городе на заре». Обе крайности в равной мере нивелируют жанровое и стилистическое своеобразие пьес, приводят к той болезни, которую А. Д. Попов назвал метким словом «безоб­ разность». Если мы сегодня и можем выде­ лить отдельные удачные постановочные ре­ шения, отдельных исполнителей, то нет в трилогии того спектакля, где идея была бы раскрыта ансамблем исполнителей. Следо­ вательно, ни в одной части трилогии нет до конца последовательного раскрытия темы. Вновь повторим старую истину — нужно ли цепляться за прием ради утверждения это­ го приема, не вернее ли иметь смелость отойти от приема нового содержания? 11 * Путь нравственного поиска, едва наме- ченньж в спектаклях областного театра дра­ мы, ведет нас дальше, в новые города и театры. Красноярский театр имени Пушкина 60-летию Октября театр посвятил эпиче­ ский спектакль — народную драму К Ку­ лиша «97». Эта первая, по определению Луначарского, «могучая пьеса из крестьян­ ской жизни» была написана еще в 1924 году, сразу же завоевала украинскую сцену, бы­ ла восторженно принята и зрителем и кри­ тикой. По своему эпическому размаху «97» стала как бы предтечей знаменитой «Любо­ ви Яровой». В живых достоверных сценах драматургу удалось воплотить образы кре- стьян-бедняков, их героическую борьбу с голодом, с коварными происками кулаков. Когда знакомишься с текстом пьесы, перед тобой предстает трагический плакат, запе­ чатлевший мир, расколотый на непримири­ мые части, когда враждебные , друг другу силы «сдвинулись лоб о лоб». Ни полуто­ нов, ни оттенков нет, два цвета — белый и красный, кулаки и их пособники, с одной стороны, и народ, крестьяне, осознающие и созидающие собственную судьбу, с другой. Но так представляется только тогда, когда читаешь саму пьесу. Постановщик Н. Басин недаром славится мастерством разработки народных сцен. В его режиссерской интерпретации коллек­ тивный портрет массы расцвечен пускай фрагментарными, но яркими, самобытными индивидуальностями, а герои первого пла­ на, такие как Сергей Смык, Мусий Копыст- ка, Параска, Арина, немой Ларион, раскры­ ваются как полноценные характеры в их развитии и психологической правде. При этом режиссер вовсе не отказывается от плакатного образного строя пьесы. Уже декорация (художник А. Золотухин) вводит нас в атмосферу непримиримых контрастов. По одну сторону -—флаг над сельсоветом, по другую — крест над стареньким божьим храмом. В прологе над покосившимися из­ бами, над древними церквушками разно­ сится песня: «Ты за меня, я за тебя, и за Республику оба!» Суровая песня компози­ тора Ф. Аронса на стихи И. Уткина еще бо­ лее подчеркивает резкость столкновения коммунистов и их врагов. Алым пламенем вспыхивает горизонт. На его фоне четко, графично вырисовываются силуэты людей в долгополых шинелях, в кожанках, в фуражках и красных косынках. В едином порыве замерли они символом взбудораженного, потрясенного мира. Не менее плакатен и финал спектакля. Преры­ вая самосуд разъяренной толпы, подстре­ каемой кулаками, коммунист Смык катит прямо через зрительный зал телегу со спа­ сительными девяносто семью пудами хле­ ба. Умирающий Копыстка, опираясь о пле­ чи друзей, запускает руку в мешок и протя­ гивает нам, в зал, горсть зерна, золотистой струйкой сыплются зерна из коченеющей