Сибирские огни, 1978, № 9

Л. БАЛАНДИН 160 всего выявить современный, волнующий нас сегодня конфликт, найти точную атмосферу действия, нужна искренность каждого уча­ стника спектакля. Постановщик С, Иоаниди и режиссер Г Оганесян сумели сплотить исполнительский коллектив вокруг идеи во­ инствующего гуманизма. Спектакль, утверж­ дающий, что слово «большевик» — синоним честности, мужества, благородства, служе­ ния правому делу, стал заметной вехой на пути краснофакельцев к раскрытию нрав­ ственных проблем в их историческом раз­ витии. Октябрьская революция, гражданская война, стройки пятилеток, Великая Отече­ ственная — все это годы величайших испы­ таний в жизни целого поколения советских людей. Какие пласты истории могут быть раскрыты, по-новому освещены при вопло­ щении героической темы на сцене театра, какой простор для нравственного поиска! Сегодня мало рассказа о подвиге, мало по­ казать этот подвиг во всей его достоверно­ сти. Сегодняшний зритель ждет ответа на вопросы — как сформировался будущий герой, какие нравственные побуждения двигали им, совершившим небывалое. Новосибирский областной театр драмы как раз и сделал такую попытку рассказать о героизме людей целой эпохи в трилогии «Память». Сюда вошли — «Марютка» (ин­ сценировка Т. Лондона по повести Б. Лавре­ нева «Сорок первый»), драматическая хро­ ника А. Арбузова «Город на заре» и «По­ весть для театра» по роману Б. Васильева «В списках не значился». Три спектакля о самых драматических событиях в жизни на­ шей страны. И не случайно эпиграфом, стихотворным образом трилогии театр из­ брал слова А. Блока: «...Ветер, ветер... На ногах не стоит человек...» Рассказать о тех, кто выстоял, кто наперекор всем ветрам, шквалам и огневым метелям шел по труд­ ным дорогам великой эры, объединить для воплощения столь широкого замысла про­ изведения, различные по авторскому стилю, разделенные по времени написания чуть ли не историческими вехами,— это ли не увле­ кательная задача? И очень трудная. -— Смысловым стержнем для нас стала мысль, высказанная Борисом Васильевым: «Мальчика, осознавшего идею Советской власти, победить нельзя». Эта мысль пока­ залась нам и эмоциональной и очень точ­ ной по содержанию,— рассказывал поста­ новщик В. Чернядев. Итак, мысль о непобедимости человека, осознавшего, что такое Советская власть, давшая ему право определять судьбы — и свою, и судьбу своего народа, объединяет все части трилогии. Марютка, пожертвовав­ шая личным во имя классового долга, строи­ тели Комсомольска-на-Амуре, отдававшие все силы и даже жизни во имя долга перед Родиной, лейтенант Плужников, осознаю­ щий себя, хозяином Брестской крепости, советским человеком на советской земле, хотя давно ушла на Восток линия фронта,— все это обыкновенные люди, несхожие по характерам, неповторимые по своим инди­ видуальностям, но объединенные общей идеей служения долгу — высшему нравст­ венному закону Страны Советов. Весьма продуктивной оказалась ставка создателей трилогии на молодежного зри­ теля. Ленин как-то заметил, что моло­ дежь — «самая отзывчивая» в социальном отношении часть населения. Социологами отмечен также факт «омоложения» зри­ тельных залов — пожилые предпочитают телевизор. Во всяком случае, мысль о со­ здании единого абонемента, который давал бы право на посещение всех трех спектак­ лей, вызвала живую реакцию молодежных организаций, и ежевечерне небольшой зри­ тельный зал театра драмы бывал заполнен юношами и девушками. Режиссер В. Чернядев, художник А. Ла- невский, композитор Л. Богуславский в со­ дружестве с коллективом таких же моло­ дых, не знавших войн исполнителей, пове­ дали современной молодежи о судьбах их сверстников, о тех, кто шел в революцию, на стройки пятилегок, на передовые рубе­ жи Великой Отечественной. Рассказ полу­ чился равно поучительным и в тех случаях, где театру сопутствовали удачи, и в тех, где явно ощутимы просчеты. Стремясь к стилистическому единству, постановщик во всех трех спектаклях широ­ ко использует условность. На сцене три дощатых наклонных станка, пригодных и для того, чтобы стать столами, и нарами, и крышами домов, и чем угодно.— совер­ шенно нейтральная конструкция, воскреша­ ющая принцип так называемой симультан­ ной декорации. Образ спектакля, очевиднр, должен раскрыть большой круглый диск, на фоне которого разворачивается дейст­ вие. Трудно сказать, что означает этот ко­ ричневато-серый круг. «Луна»,— сказал мой сосед. «Символ времени»,— пояснила в бе­ седе одна из исполнительниц. Больше я рас­ спрашивать не стал, положившись на собст­ венные ощущения. На мой взгляд, диск символизирует всю нашу планету. А самое знаменательное свойство этого диска — багроветь, когда гибнет герой, озаряться голубым светом, когда совершается благо­ родный поступок,— призвано подчеркивать грандиозность свершаемого: великий под­ виг озаряет ярким светом всю нашу зем­ лю, весь мир. Впрочем, здесь мы стали сви­ детелями новомодного приема метафорич­ ности сценического языка, который подчас оборачивается ребусом, головоломкой, и зритель до конца трилогии так и гадает, что за круглая деталь парит в воздухе. Единым для всех частей трилогии избран также принцип включения музыки. В спек­ таклях, где по ходу событий должны грохо­ тать пушки, бить пулеметы, раздаваться автоматные очереди, не звучит ни единого выстрела. Только музыка боя, то тревож­ ная и настороженная, то взмывающая к вы­ сотам патетики. По-особому включена му­ зыка в «Город на заре» — на фоне диска- планеты выстраивается маленький духовой оркестр. Одетые в красноармейскую фор­ му, в обмотках и островерхих шлемах му­ зыканты играют «антракты» — старинные марши и вальсы. Проложена как бы тро