Сибирские огни, 1978, № 8

РАССЛЕДОВАНИЕ 79 голова. Соня двинулась следом, пожимая плечами и оглядываясь. Миша помахал ей рукой и вновь налег на лопату. В ушах еще долго звучал хрипловатый, раздраженный голос Константина Данилыча. * Председатель Совета Петр Ильич Воробьев уже ждал Зыкова. Это был пожилой мужчина с крупными, грубыми чертами лица, простро­ ченного вкривь и вкось синеватыми прожилками. Чисто выбритый под­ бородок был много светлее коричневых от загара щек. Из этого Зыков заключил, что у председателя бывают дни и, видимо, не редко, когда его подбородка не касается бритва. На нем была рубашка в мелкую полос­ ку и черный галстук, повязанный достаточно неумело, чтобы понять: пользуется он им еще реже, чем бритвой. Петр Ильич сидел за мону­ ментальным своим столом, читал какую-то бумагу, шевеля обветренны­ ми губами. Дочитал, поскреб пальцем висок, спросил, не отрывая взгля­ да от бумажки: — Ну, как у вас? — Не очень, чтобы очень. — А я вот готовлюсь на могиле речь держать. Не складывается что-то. На бумаге изложил, по ней говорить придется. Трудно говорить в таких случаях. Слова легкие выходят, как сухая хвоя. Я на войне был.— Показал левую руку —пальцы тонкие, бледные и стянуты в горстку.—Всего навидался. Но тут... Не могу постигнуть! Народ у нас бедовый —да. На медведя с ножом пойдет и не дрогнет. По весеннему льду, когда из-под ног вода брызжет,— Байкал пересечет. В самую лю­ тую стужу на снегу ночевать не побоится. Но сводить счеты, да еще из-за упда, он неспособный. Народ прямой и честный, не жадный, не завист­ ливый. — Кто же тогда незаконно ловит рыбу, бьет зверя? — Тут статья особая. Из века промыслом занимались. И вдруг— нельзя. К Байкалу с сетью не подходи, в лес с ружьем не суйся. Тоскли­ во становится. По себе знаю. Не каждый эту тоску перебороть может. Смотришь, согрешил. Наказываем, конечно, снисхождения никому не делаем. Но наказание —со всех сторон —дело последнее. Первое дело — убеждение. А тут не все просто. Поймал человек десяток рыбин, попал­ ся —с него сто рублей, как с белки шкурку, сдерут. Но этот же человек в газетах читает и своими глазами видит: захудальгй заводишко зимой и летом, днем и ночью отраву в водоемы спускает, тысячи, сотни тысяч рыб гибнет —и ничего. Браконьера главным и основным врагом счи­ таем. Трубим об этом везде. И вводим общественность в заблуждение. — Даже так? — Именно! Получается это потому, что браконьера легче поймать, уличить, наказать. А попробуй с тем же заводиком тягаться. Он натворит зла на тысячу браконьеров, останови-ка его! Полно защитников найдет­ ся. Народнохозяйственные нужды, план, государственная польза все соберут. Сейчас, правда, и тут строже стало. Но до полного порядка еще далеко. Полный порядок будет тогда, когда не только закон, но и совесть не дозволит ни директору завода, ни рабочему загрязнять воду мазутом или химией. Ну и у нас, само собой, надо вести воспитательную работу. Степану Минькову без устали толкую говори с народом, разъ­ ясняй. Не желает. При заказнике он вроде наемного сторожа. Егерь не может быть таким.'На днях собирался встрепку ему дать. А тут такое дело —Петр Ильич, говоривший до этого напористо, сразу угас. Не могу, никак не могу понять... А Вера Михайловна была золотым че­ ловеком. Для людей жила...—Помолчал, хмуро вглядываясь в приготов­ ленную речь.—А я на ее могиле —по бумажке! Негодующим жестом отодвинул листок, отвернулся.