Сибирские огни, 1978, № 8

20 АГЛАИДА ЛОЙ такое странное. Я не знаю, какое? Грустное? Нет. Плохое? Тоже нет. Пожалуй, его можно назвать «никаким». Словно вместе с солнышком ушло от меня веселье и сделалось так пусто, холодно и одиноко, что да­ же страшно. Сегодня опять вернулась раньше всех. Сережки где-то нет. Мама с папкой приходят поздно. Сижу одна у окна и смотрю на улицу. По стек­ лу сбегают струйки воды, у батареи дрыхнет Тимофей. Ему снятся его, кошачьи сны. Вот сейчас он ловит мышь: перебирает лапами, нервно дергается хвост, топорщатся усы. Перестал. Наверно; поймал свою мышь. Стать бы мне Тимофеем. Ни забот у него, ни тревог. Захотел — по­ ел, захотел —поиграл, и спать можно долго-долго, хоть весь день. А когда спишь, время бежит незаметно. Какая чепуха в голову лезет! Че­ ловеком тоже неплохо быть. Просто мне сейчас очень тоскливо. Пойду телевизор смотреть. о ноября. Вчера вечером видела Сычова. Он вместе с какими-то ребятами за­ ходил в кинотеатр. Даже со спины я узнала его, потому что он на голову выше остальных и одет как в журнале' мод. Между прочим, скоро 7 ноября. Настроение у всех праздничное. Институт отдыхает три дня. Целых три дня —мои! Хочешь — читай всю ночь, хочешь —спи весь день. Нравится ли мне работать? Ничего, конечно, только вставать рано. Пока моя бурная деятельность заключается в том, что я бегаю с этажа на этаж по разным поручениям. Но скоро меня обещают перевести на должность техника. Там я буду печатать на машинке и еще не знаю что делать. А седьмого, после демонстрации, мама с папкой идут в гости и, на­ верное, останутся там ночевать. У нас собирается Сережкина компания. Мне идти некуда, так что я останусь дома и буду отравлять ему жизнь своим существованием. Кстати, должна прийти его девочка, которую я ни разу не видела. Берегись, братик! 8 ноября. Сегодня я невозможно счастлива. И никто-никто в целом мире не угадает —почему! Когда я думаю об этом, то у меня сама собой возникает улыбка, и я ничего не могу поделать с ней. Сережка, обормот несчастный, сегодня преехидно поинтересовался, чему это я так нежно улыбаюсь, глядя в пустое пространство. Я ответила, что вижу там его в образе Винни Пу­ ха, а это много приятней, чем видеть его просто так. Он слегка обиделся, но отстал. Шутки в сторону! Я действительно бесконечно счастлива. А мой Влад —лучший в мире. Боюсь говорить об этом, но, кажется, я влюби­ лась. Его ореховые глаза, сильные руки, мягкие губы словно отпеча­ тались во мне. Я вспоминаю Его, и внутри у меня все замирает, а на душе делается так легко и радостно, словно я сейчас полечу. Я люблю Его. Ой, страшно! Нет, люблю, люблю, люблю! Как хоро­ шо, что он живет где-то рядом, и я изредка могу видеть его на улице или даже нечаянно столкнуться с ним лицом к лицу. Раньше я представ­ ления не имела, что такое счастье. Я смеялась, радовалась покупкам,