Сибирские огни, 1978, № 8

16 АГЛАИДА ЛОЙ Пансионат этот маленький. Всего на 150 человек. Вечером почти все отдыхающие собирались на веранде подышать морским воздухом. На первом этаже в маленьком круглом зале стояло старое фортепьяно, и на нем часто играла очень красивая молодая женщина. Она казалась мне загадочной и грустной. Может быть, оттого, что играла всегда что- нибудь печальное. Я познакомилась с двумя девочками, обе из Ленинграда. У одной отец моряк, у другой летчик. Еще там были двое ребят, которым по 18 лет, и двое, которым по 20. Мы подружились с теми, которым по 20. Игорь —высокий блондин и Саша —не такой высокий, зато у него тем­ ные вьющиеся волосы до плеч. Они жили здесь уже. второй сезон и по­ этому знали все окрестности. На третий день мы отправились к развалинам монастыря. Вышли сразу после завтрака и едва-едва успели вернуться к обеду. Монастырь стоит в горах, и с ним связана какая-то легенда, хотя никто точно не зна­ ет, какая именно. Надо сказать, голова у древних работала нормально, потому что такой красоты, как вокруг монастыря, я никогда еще не виде­ ла. Чудо какое-то прямо. Монастырская стена опоясывает вершину го­ ры, а за стеной роща громадных реликтовых деревьев. Внизу, в ущелье, бушует река, а по склонам сбегает множество ручьев:, прозрачных, хо­ лодных, как лед, и стремительных. В развалинах —остатки монастырских стен и башен —бьет родник. Вода в нем—хрустальная и вкусная-превкусная. Еще там много змей, они нежатся на нагретых солнцем камнях, но уползают при приближе­ нии людей. А воздух вечером—с ума сойти! Море дышит теплом, снизу доно­ сится шум прибоя. Одуряюще пахнут какие-то цветы (вокруг пансио­ ната настоящие джунгли). Цикады трещат громче оркестра. И ночь темная-претемная, а вокруг силуэты гор и звезды низко-низко. Яркие, лохматые, южные звезды. 6 сентября. В последний день перед нашим отъездом погода испортилась. Нака­ нуне вечером мы с папкой бродили по берегу. Солнце село, но было еще светло. Мы шли по кромке прибоя. Море тихонько дышало, и на всем лежала печать какого-то неестественного покоя. До этого вечера я и представления не имела, что море способно быть таким неподвижным. Ни малейшего ветерка, ни всплеска волны. Тяжелая, давящая тишина была разлита в воздухе. Вода и небо приняли один цвет, который более всего напоминал цвет бутылочного стекла, такой же густой, насыщенный и темный. Да и само море казалось неживым, застывшей стеклянной массой. Я не мог­ ла понять, в чем дело. Это состояние моря производило гнетущее впечат­ ление. И было очень душно, словно воздух тоже застыл на месте. Я долго не могла уснуть в ту ночь и едва задремала, как вденя уже тормошил папка. Я села в постели. Стены здания стонали под порывами ветра. Внизу ревело море. Сделалось свежо. Я оделась, и мы спустились к морю. Было что-то около трех ночи. Шторм уже разыгрался вовсю. По небу неслись клочья облаков. С моря долетали брызги пены. Огром­ ные валы правильными рядами шли на берег и заливали почти весь пляж. Шторм пригнал к берегу светящийся планктон, и пенные буруны как бы освещались изнутри призрачным светом. Это производило жут­ кое, ни с чем не сравнимое впечатление. Все-таки жаль, что я девчонка. Если бы я родилась парнем, то вместе со Славиком пошла бы в мореходку. Славка молодчина! Я при