Сибирские огни, 1978, № 7

96 «И он видит,— подумал Глеб.— И он тоже. А я? Неужели я самый бессовестный? Надо вынести клетку на улицу и показывать ее всем людям. Пусть увидят, на что они способны, пусть увидят свою слепоту... Ну почему никто не придет в квартиру к этому мальчику и не скажет его родителям, что так нельзя жить? Почему все сидят по квартирам и смотрят телевизор, а там показывают умные и добрые фильмы. Но почему они не научат нас этому добру? Почему так много равнодушных людей? И я такой же. Нет, я должен пойти туда и сделать что-нибудь. Но что, что я смогу сделать?» Он подошел к двери и смотрел с порога на детей. Оказывается, они были знакомы, и это удивило его. Они увлеклись игрой, смеялись, что-то рассказывали друг другу, и Глеб невольно подумал, что барьер равнодушия у детей слаб и непрочен и как все-таки хорошо, что на земле живут дети и, глядя на них, можно вспомнить и свое детство и попытаться найти в нем потерянное, казалось бы, навсегда. Он решительно распахнул дверь и, остановившись у соседней, нажал кнопку звонка. ♦