Сибирские огни, 1978, № 7

к ла отдаваться новым ощущениям. Да будь на месте Валерия Геннадьевича кто-нибудь другой, но только чтобы муж, законный супруг,— все было бы точно так же. Эта мысль пришла однажды Валерию Геннадьевичу, как ни странно, в минуту близости, когда Галина ласкала, как ему показалось, не его, единственного, желанного, неповторимого, а просто мужчину, в котором нуждалась в этот миг. Ои подумал, что она бы, наверное, не заметила подмены, если б это можно было осуществить. Он укреплялся в таких мыслях позже, когда они истратили запасы страсти. Тогда Валерий Геннадьевич начинал думать, что если бы у него до Галины были другие женщины, если бы у него был опыт, он бы уж не допустил такого положения, что теперь оказался холостым при живой и здоровой жене, спящей в соседней комнате. Конечно, будь он опытен, он бы сумел добиться, чтобы Галина сама бегала за ним, желала его, нуждалась в нем. Но опыта .у него не было, и взять его было неоткуда, хотя мысли насчет связи с другой-женщиной у него мелькали не раз. Однако он представлял, как трудно сделать это. в их небольшом городе тайно, какие невероятные заботы навалятся на него в связи с этим, и отгонял соблазнительные фантазии. Валерий Геннадьевич долгое время не мог решиться, хотя в последнем телефонном разговоре с матерью обещал, если окажется в этих местах, то непременно навестит старую ее подругу — Марию Михайловну, ныне библиотекаря в доме отдыха. Это была та самая женщина, которая давно, в пору его детства, приезжала к ним в гости, и он из ночного их с матерью шептания понял, кто его отец. Он и не знал, что Мария Михайловна давно переселилась из Москвы в Крым, и просьба матери и собственное обещание странно его взволновали. Он помнил об этом каждый день, с той минуты, когда Лев Сергеевич, приведя- их на автостанцию и выяснив, куда отправляется первый автобус, согласно договоренности, объявил, что они едут в тот самый поселок, где и живет Мария Михайловна. Он все откладывал и откладывал визит к старой маминой подруге. Хотя уже несколько раз то один, то с женой и дочкой проходил через густой и обширный парк, мимо белого двухэтажного дома, в котором и была библиотека. И вот однажды, когда он во время вечерней морской прогулки стал вспоминать стихи Пушкина и почувствовал острое желание читать и читать их вновь, он подумал, что пойдет к Марии Михайловне, выполнит мамину просьбу, а заодно попросит Пушкина. Валерий Геннадьевич поднялся по узкой деревянной лестнице на второй этаж, гРрошел через небольшой читальный зал с огромными, открытыми настежь окнами — там успокаивающе синело море, и оказался перед столом, стиснутым книжными полками, за которым сидела седая старушка с черными живыми глазами. Вряд ли он ее узнал, просто догадался, хотя что-то давнее, тревожащее мелькнуло в сознании. Валерий Геннадьевич улыбнулся и негромко сказал: — Здравствуйте, Мария Михайловна! ——Здравствуйте! — сильно удивилась библиотекарь.— Простите, я запамятовала... — Немудрено. Последний раз мы виделись лет тридцать пять назад. — Да?! — Да , Мария Михайловна! Я — Потапов. Валерий Потапов. Сын Клавдии Владцмировны. — Господи! Да может ли быть? Клавочкин сын! Валера! Вы же были ребенком! — Увы.