Сибирские огни, 1978, № 7

33 • : Жена, конечно, знала, он говорил ей, о его мальчишеских увлечениях* но она плохо представляла себе их серьезность и даже основательность, и теперь, когда он станет вспоминать то, что знал, и несколько вечеров подряд рассказывать и показывать им со Светкой звездное небо, она удивится и в который раз за последний месяц подумает, что, пожалуй, далеко не до конца знает своего мужа. Позже, дома, Валерий Геннадьевич отчетливо вспомнит один из этих вечеров. Он показывал созвездие Лебедя, очерчивал его контуры, вытянув руку и водя в воздухе пальцем как указкой., И когда жена и дочь уже увидели это созвездие, уже различили его, к Валерию Геннадьевичу пришло минутное сомнение — не ошибся ли он. Нет. Все кажется так. И часть неба... И-все звезды. И их расположение. Но что-то не так в. этом созвездии, как он его помнит. Что-то неладно в нем. Но что? Если бы он подумал тогда? Если бы поверил себе и своим сомнениям! Но он тут же отвлекся. Светка куда-то их потянула, они пошли. Валерий Геннадьевич последний раз оглянулся на звездного Лебедя, но так ничего и не увидел, не догадался. Он вспомнит об этой упущенной возможности. Вспомнит с болью и глухим недовольством самим собой. Поздним вечером все того же длинного первого дня в поезде, когда они с Львом Сергеевичем покурили и поговорили в тамбуре, он увидел, что дочь его Светка стоит у окна с одним из компании студентов —• белобрысым, длинноволосым, тем самым, что .пялился на нее еще на вокзале. Первым желацием Валерия Геннадьевича было — немедленно приказать дочери идти в свое купе. Но он удержался. Ему было любопытно. Делая вид, что ничего не замечает, Валерий Геннадьевич сел на откидное сиденье спиной к дочери и белобрысому парню, а сам старался услышать, о чем они говорят. О чем вообще может говорить взрослый парень с его дочкой, девчонкой? Но до него доносятся сквозь перестук и шум идущего поезда лишь отдельные слова, из которых трудно составить что-либо определенное,— может быть, парень пересказывает фильм или книгу, может быть, свою биографию или студенческую байку. А Светка уже посмеивается и слышно произносит какие-то слова. «Так, глядишь, и роман возникнет. А что? В их возрасте это просто. Она же еще девчонка! Но погоди, а сколько было тебе, когда ты впервые влюбился? После восьмого класса? Значит, еще младше Светки был...»Его отвлек Лев Сергеевич, который стал толковать о расписании и возможных задержках в пути. Валерий Геннадьевич слушал его рассеянно, невпопад кивал, все беспокоясь о Светке, думая о ней. Валерий Геннадьевич проснулся среди ночи оттого, что поезд стоял. Все.спали. Он осторожно спустился с полки, вышел в коридор. В дальнем его ’конце сидела Нина, а рядом с ней стоял «музыкант». Они оба мельком взглянули на Валерия Геннадьевича и снова повернулись друг к другу. «Музыкант» что-то рассказывал Нине, возможно, в чем-то ее убеждал — такое напряженное и взволнованное было у него лицо. Валерий Геннадьевич высунул голову в окно, на него пахнуло теплом, горьким полынным запахом, он различил телеграфный столб, кусты, услышал неумолчный треск кузнечиков и ощутил глубокое спокойствие. Сон совсем отлетел. Валерий Геннадьевич снова тихонько забрался