Сибирские огни, 1978, № 7

28 — А можно не сообщать — откуда, с какого курса и факультета, как фамилия декана и куратора группы? — снова спросили из купе. — Так вот, что же вы такое новенькое придумали для себя, дЛя своей жизни? Нам-то в ваши годы придумывать не приходилось... — Вас направляли? — Было, что и направляли. — Вот первая разница между нами. Мы сами направляемся, куда желаем. — Ой лй? — Вы с точки зрения философии! Это точно. Ну, а по отдельности, если брать отдельную человеческую жизнь, то получится. И опять Валерий Геннадьевич не выдержал: — Вы хоть знаете, чью философию тут разводите? — Догадываемся. — Было уж это все! Было! — Ничто не ново под луной,— продекламировали ему в ответ. — Ндвое — это хорошо забытое старое. — Завал! Они смеялись, а он опять злился. Не стоило бы, а он злился. — Вы произносите штампованные истины, цена которым — на копейку десяток. — Так вы же нас научили! — воскликнул кто-то в купе. Валерий Геннадьевич споткнулся, а Лев Сергеевич обрадовался: — Ага! Вот! Мы-то вас только хорошему хотели бы научить. — А сами вы хорошие? — Ну, вот опять. — Сами-то вы какие — учителя наши? — Разные. — Ну, вот и мы тоже. Пока вы все, как на одно лицо,— не смолчал Валерий Геннадьевич. Из купе вышел тот, что постоянно бренчал на гитаре, «музыкант» — называл его про себя Валерий Геннадьевич. Он смерил взглядом Валерия Геннадьевича и ухмыльнулся: — Надо смотреть глубже. — И что там, в глубине? — Свобода! — От чего и для чего? — Сейчас подумаю. «Вот и подумайте!» — «Да нет, я недолго. ОТ. Начнем с этого. От шаблона!» — «Но вы же сами только что шаблонные...» — «Посмотрите глубже! Это защитная реакция. Клин — клином! Идем дальше От пошлости общеобязательного!»—«Но ведь под общеобязательным есть такое, без чего и человека-то нет!» — «Я не о том... Я, зйаете, о чем? Простите!* Вы уютно чувствуете себя в общественном туалете, где даже кабинок нет, а просто подряд, рядышком? Вот я о чем!» — «А труд?!» — «Непременно! Как же без него! Но свободное время выше! Не мы же придумали: мерой богатства человека является свободное время!» Тут в разговор вмешался Лев Сергеевич: Вот это он правильно! Верно. Ведь что же получилось-то... А Валерий Геннадьевич сразу отошел, закурил и подумал, что все- таки зря он вступил в спор, ничего не успел доказать и словно бы принял на себя какое-то обязательство перед этими студентами,— ведь он знает истину, а они ошибаются. На море он вспомнит этот их разговор и пожалеет, что в поезде у него не было тех аргументов, которые появятся после. Нет, его обеспо