Сибирские огни, 1978, № 7

182 Юрт-Акбалык, Здесь и произошли очень важные приключения в жизни Васятки. Повесть «Путешествие не окончится» — единственное «несказочное» произведение Ю . Магалифа, ад р есо вав ое детям . И если по жанру оно стоит особняком, то по многим особенностям примыкает к другим его кни­ гам для ребят. Несомненно духовное род­ ство Типтика с Васяткой Сухановым. Сбли­ жает этих мальчишек готовность до конца драться за справедливость. Типтику прихо­ дится это делать в схватке со злым и ко­ варным Птицеловом и его прислужниками, а Васятка — в меру своих сил — помогает тем, кто хочет разоблачить матерого спе­ кулянта Моргунова и всяческих .хапуг. Для Типтика и для Васятки совершенно непри­ емлем принцип — «моя хата с краю», и каждым своим поступком — порой риско­ ванным, а порой даже безрассудным — они это убедительно доказывают. В повести Ю . Магалиф остается тем же увлекательным рассказчиком-набл гадате­ лем, непринужденным, умеющим подметить смешное, нарисовать жанровую сценку, двумя-тремя штрихами очертить человека. Тем не менее повесть «Путешествие не окончится» — при всех ее удачных частно­ с тя х— нет основания причислять к дости­ жениям писателя. Достоинства повести в немалой степени нейтрализуются ее недо­ статками — жанровые зарисовки (хоть они автору и удаю тся) не выявляют развития характеров, чувствуется облегченность в сюжетных ходах. Схематичным выглядит разделение всех персонажей на «плохих» и «хороших», есть и другие натяжки. Так, может быть, повесть только испор­ тила «послужной список» автора? Отнюдь. В этой повести есть очень важная грань, определившая многое в творчестве Ю . Ма­ галифа. Повесть как бы вобрала в себя все (или почти все) темы, которые впоследст­ вии найдут свое отражение в самых значи­ тельных его произведениях. Васятка с отцом попадают в деревню Ю рт-Акбалык, знакомятся там с местными обычаями; запоминаются справедливый, го­ рячий М ухаметша и его славная жена Му- самира, сорванец Тахир. Развитие этой те­ мы мы встретим в «Караярских рассказах». На равных правах вошли в повесть люди физического и умственного труда. Во мно­ гих рассказах и повестях Ю . Магалифа потом будут сходиться рабочие и артисты, кол­ хозники и горожане, шахтеры и киноработ­ ники. Такой «социальный состав» персона­ жей высветит многое в творчестве писателя. Не будем забывать, что начало этому было положено в повести для детей «Путешест­ вие продолжается». Рождение «нового» Ю. Магалифа В творчестве каждого ищущего художни­ ка наступает рубеж , после которого можно говорить о следующ ем этапе его развития: множество второстепенных, на первый взгляд, изменений даю т, накапливаясь, ска­ чок в новое качество. Есть такой рубеж и у Ю . М агалифа — по­ весть «Документальное кино» (1968). Сюж ет ее можно изложить несколькими фразами. В самом общем виде — это рас­ сказ режиссера о съемках документально­ го фильма, посвященного фестивалю . По­ вествование от первого лица ведет сам главный герой — режиссер Сергей Егоров, который несколько лет проработал на те ле­ видении, а затем по воле обстоятельств вынужден перейти в студию кинохроники. Поначалу сюжет повести кажется «лох­ матым», «непричесанным», иной раз даже мелькает мысль, что он «не выстроен», по­ том у что автор словно решил застеногра­ фировать без какого бы то ни было отбора последовательность сущ ественных и мел­ ких дел, сопутствующих съемкам А нату­ ра — фестиваль, тысячи исполнителей, ты ­ сячи зрителей-шахтеров и калейдоскоп людей, причастных к искусству,— певцов, танцоров, операторов, режиссеров. Но по­ степенно повествование подчиняет себе чи­ тателя, и не последнюю роль здесь играет именно «лохматость» сюжета. В конце кон­ цов понимаешь, что это и есть настоящая литература, воссоздающ ая полную иллю­ зию жизненной реальности — с присущим действительности смешением главного с второстепенным и даже третьестепенным . В повести ярко сказалась и ранее свой­ ственная Ю . М агалиф у способность щ едро вводить в произведение сочные зарисовки, жанровые сценки, говорящие о запасе наблюдений у автора, о зоркости его взгля­ да. Но эти зарисовки и сценки — отнюдь не самоцель: очевидна смысловая нагруз­ ка, которую несут даж е третьестепенные персонажи. М ельком, казалось бы, очерче­ ны старухи-частушечницы, председатель колхоза Семенов, представитель комитета по кино, но ни одна ф игура, выражаясь тер ­ мином театральных рецензентов, не выпа­ дает из действия, каждой отведено свое место в выявлении идеи повести. И каждый персонаж у з н а в а е м — более того, за каждым из них мы угадываем целую кате­ горию лю дей, объединенных общим- отно­ шением к жизни. Старухи, успевшие людей посмотреть и себя показать — «знаменитое семеновское трио»: они «на всю страну его (С ем ено­ ва.— Ю. М.) колхоз прославили. Ну, и сами прославились, конечно». Старухи эти, румяные, в одинаковых жел­ тых полушубках и пуховых платках, отлично знают себе цену и знают, чего от них ж дут. Они для себя очень четко отделяю т «на­ стоящие песни», которые пели еще их мате­ ри и бабки, от псевдонародных частушек. И, хотя «частушки эти отродясь не пели», сейчас поют, понимая, что этого хочет С е ­ менов. Семенов — толковый руководитель, у не­ г о — «прекрасный колхоз!.. Зажиточно жи­ в у т!..»— но во всем его поведении сказы ­ вается человек, живущий не столько делом , сколько ищущий себе заметного и почетно­ го места при этом деле. Он понимает, что если не оправдает доверия — ему не поздо-