Сибирские огни, 1978, № 7

проверяется одним взглядом на его черно­ вики («и пальцы просятся к перу, перо к бумаге, минута — и стихи свободно поте­ кут», а за свободой — нетерпеливый, ра­ достный тр уд бесконечного перечеркива­ ния ради единственного слова). Мысль высекается в движении словаря, в соседстве поэтических смыслов, как в живописи она высекается согласием и про­ тиворечием цвета, а не прямой назидатель­ ностью сюжета (молчание цвета в пере­ движничестве, когда живопись хотела гово­ рить одним сюжетом, хорошее предупреж ­ дение сегодняшней поэзии). Об этом тр уд­ но говорить, постоянно боишься наткнуться на упрек в «упадочном» тяготении к красо­ те. Казалось бы, как высоко уже поднялась русская поэзия к той поре, когда Ю . Н. Ты­ нянов взялся за теорию стиха, а все еще была надобность обозначать отправные истины: «Стихи от прозы отличаются не столько имманентными признаками, дан­ ностью, сколько заданным рядом , ключом. Это создает глубокую разницу между обои­ ми видами; значение слов модифицируется в поэзии з в у ч а н и е м , в прозе же звуча­ ние слов модифицируется их з н а ч е ­ н и е м » (разрядка моя.— В. К.). Надоб­ ность в повторении этих истин не сделалась меньше и сейчас. Один из моих знакомых поэтов жаловал­ ся: русский язык полон такого напева и ла­ да, что постоянно приходится смирять себя, чтобы не впасть в сиренность, в поверхност­ ную музыкальность. Это часто и обманыва­ ет поэтов; вслушаешься — как будто зву­ чит, а вчитаешься — текст смолкает. ...Эта улица все ясдала. Поднимались кварталы праздником, постаревшей ей не родня. А она стояла заказником, золотую давность храня. (М. Ю д а л е в и ч) Как тормозится внимание всеми этими жд, рт, зд, ст, несмотря на звон бесчисленных «н», как они враждуют друг с другом , за­ темняя смысл. Звучание неотторжимо от значения, и речь у Тынянова идет не о преобладании и первенстве, а о точке от­ счета при анализе этой диалектической па­ ры, о ключе, которым открывается этот\ единый замок. И рядом пример иного свойства, словно сознательно пренебрегающий музыкой, весь из просторечия, но с такой естест­ венной жизнью в «одежде метра» и с та­ кой ритмической точностью, что читатель непроизвольно втягивается в этот свобод­ ный полет. Возле клуба качели. Возле клуба кусты. Две девчонки летели На траву с высоты. От восторга визжали, Уцепясь в бечеву, И гудели их шали — Только тень на траву1 (Л. М е р з л и к и н) Эти легкие «л», и летящие «с», и зами­ рающие «у», и эти чудо как точные «гудя­ щие шали» — все сопряжено с молодой ра­ достью , юной беспечностью, здоровьем. Вот дороги сопряжения звука и смысла, вот как «смыслы слов преобразую т друг друга и рождаю т видоизменения смысла» (Н. Заболоцкий), вот хорошая работа слова, его полное и уважительное использование, вот слово в фокусе, когда на виду вся его бедность обращается в доблесть. Здесь слово соприродно материалу, естественно, органично. Это есть и в лучших строф ах Г. Панова, и в искренней, исповедальной речи Н. Перевалова, когда душ а пряма, чувство ясно и инструмент настраивается словно сам собою , так что можно играть «вслепую» и не бояться ошибиться. Мы прочли сегодня не все поэмы упомя­ нутых авторов. В этом не было надобности, потому что порой они обнаруживают на­ клонность к дублированию , к производст­ венной эксплуатации наработанного приема, заимствуя у устоявшихся образцов способ мировидения, обнаруживая известную ми­ ровоззренческую лень, когда место глубин­ ной разработки заступает вариация и начи­ нает казаться, что ты второй раз идешь по уже хоженной дороге, узнавая преж­ нюю тропу по отчетливо сохранившимся зарубкам, которые сделал поэт в первой поэме. К сожалению , поэтические работы, с ко­ торыми мы встретились, не одарили осо­ бенными открытиями, но все-таки встреча была необходимой, потому что мы увидели, что в основе поэма помнит об этических уроках русской классической поэзии и в этом русле на новом материале подтвер­ ждает высокую правду гуманистических принципов, которые всегда были основою нашей культуры. Еще раз мы убедились в необходимости не школьного, а живого ученичества у клас­ сики, при чтении которой не только «посе­ щают древние видения» (Блок), но и откры­ ваются еще не заселенные пространства впереди, куда поэма призвана высылать гонцов, помня о следующ ем читателе. Опять подтвердилось, что обслуживание одних сегодняшних задач неплодотворно, если эти сегодняшние задачи не осмы сле­ ны как часть общеисторической и общече­ ловеческой задачи, если поэт не увидит в явлении даль будущ его, взращенного на прошлом. В очередной, не последний раз'м ы утвер­ дились в высокой ответственности перед требованиями формы , чистота которой есть следствие чистоты мировоззрения, есть следствие непрестанного развития ума и сердца, таланта и профессиональной куль- туры , ибо только на этой дороге художник отыскивает свой, единственно его отличаю­ щий стиль и понимает бессмертную право­ ту Гете, утверждавшего, что «стиль покоит­ ся на глубочайших твердынях познания, на самом сущ естве вещей...» с. Михайловское