Сибирские огни, 1978, № 6

94 Д. КОНСТАНТИНОВСКИИ Вот уже который месяц жил он двойной жизнью... Внешне — все как обычно, подчеркнуто как обычно, следил за собой беспрерывно, на­ пряженно, чтобы все — как обычно; играл — честная игра; если вдруг умолкал кто-то при его появлении или менялся чей-то взгляд,— не успо­ каивался, пока крутом снова не делалось непринужденно, никто не дол­ жен принимать на себя то, что суждено нести ему... А внутри звенит: «Технарь, технарик!.. Технарь, технарик!.. Технарь, технарик!..» Повто­ ряет, зовет... Он отстал... И вот уже который день это на два голоса. «Пусть вам помогает,— добавилось,— что вы не первый живете для других... Пусть вам помога­ ет, что вы не первый живете... Пусть вам помогает...» Что мог он, человек? Против смерти? Что мог он сделать? Что в его человеческих силах?.. Выдвинув верхний ящик,,достал зеленую тетрадь. Штурман не вернулся не сделав, что должно. Вышел с двумя солда­ тами, на нартах, чтобы хоть по суше, но обойти неподдающийся полу­ остров. Морозы, туманы, ветры, полярные миражи, даже солнце,— все было против штурмана, писал историк. Дыхание тотчас сгущалось в облако... Сияли кругом ложные светила, почти не отличимые от настоящего... Назойливый скрип нарт... Боль в глазах, «перебитых солнцем и вет­ ром»... На обожженном севером лице кожа стягивается и трескается, будто она сделалась тесна для тела, в трещинах выступает кровь... Изо дня в день штурман вел журнал. Записи в нем оказались под­ робные, обстоятельные. Штурман достиг цели: прошел и описал полуост­ ров. Там, где материк ближе всего дотягивается к полюсу, поставил маяк. Герасим разыскал журнал у Миддендорфа, он был частично опуб­ ликован в приложении к первому тому (СПб, 1860) . «Может быть, вну­ шаемое мне достоинствами трудов штурмана уважение увлекло меня слишком далеко... как бы то ни было, но если северо-восточный мыс по­ лучит его имя, то он сохранит эго имя с честию». При том, что записи в журнале были подробные и обстоятельные,— ни одного упоминания о своей усталости: иногда штурман отмечал изнурение собак, В конце каждого дня указано пройденное расстояние: 49, 58, 60 верст... И было там нечто такое, что изо дня в день повторялось. «Погода пасмурная, снег и туман великий, так что ничего вперед не видно, и для того стояли на месте, понеже описание чинить не можно. Пополуночи в 7-м часу погода была пасмурная и снег. Поехали в путь свой...» «Погода мрачная со стужею, снег и туман. Пополудни в 5-м часу поехали в путь свой около морского берега...» «Погода мрачная с просиянием солнца, поехал в путь свой...» Когда штурман и солдаты набрели на юрту, они не смогли жить в ней: мучительная боль во всем теле. Пришлось поставить рядом палатку и неделю постепенно привыкать к теплу*. Омертвевшая кожа быстро от­ падала с лица... И опять: «Пополудни в 1-м часу поехал в путь свой...» Поднял глаза от тетради. Часы остановились... Включил радио. И сразу — позывные «Маяка», те, что делили на получасья их с Ольгой время в яконурской квартире! Вскочил. — «Маяк» о спорте... Какой ровный, какой бесстрастный голос! — В жизни каждого человека...