Сибирские огни, 1978, № 6

32 Д. КОНСТАНТИНОВСКИЙ Хорошо, сделай со мной что хочешь, только вернись, будь со мной! Ну как ты так можешь, ты, Яконур, большой и щедрый, самый кра­ сивый, самый сильный, владыка е о д и лесов, облаков и неба, государь на двадцатом миллионе лет, у которого впереди еще целая вечность! Что я буду одна, без тебя? Как буду? Что ты делаешь со мной? Хорошо ли, что ты недобр ко мне? Знаешь ведь, что мне некуда от тебя пойти... Нет, ты не мог этого сделать, Яконур, ты не сделал этого, скажи, что не сде­ лал, и не сделаешь никогда! Правда, Яконур, правда?.. Послушай меня, Яконур, послушай... Почему тебе не вспомнить обо мне, не вернуться? Не взяться опять за мою судьбу? Что это тебе, Яконуру?.. Зачем, зачем ты меня оставил? Еще весной все было так хорошо... Вернись ко мне, Яконур, вернись, я погибну без тебя!.. Стояла перед водою, не вытирая лица. Пусть видит... Слова ее и слезы кончились. От пади Герасим поднялся на яр, к тропе; пошел тайгой. Возле скал остановился. Яконур... Вот он, сверху, весь виден,— голубая капля, как обронен­ ная с неба в леса, упавшая в хвою да так и оставшаяся в ней. «Умница моя не огорчайся если что-то не нравится следовательно будет иначе сходи к Я к он у р у ...» Он пришел. Стоял перед ним, перед его лицом, его голубыми глазами... В небе, среди облаков, и в воде, вокруг Кедрового мыса и дальше,— всюду кружили, терялись и снова возникали течения. Стоял перед Яконуром, смотрел в него; наблюдал за течениями; при­ слушивался к тому, что происходило в нем самом... Поднял голову. Далеко на другой стороне виднелся шлейф дыма. Будто паровоз бежит. Никуда он не бежит. Девяносто восемь элементов... Что мог он сделать? Чем помочь? Что в его человеческих силах? Вот стоит он рядом... Совсем рядом... Вода, стихия, из которой он вышел! Почему то, что он чувствует, не может каким-нибудь образом мате­ риализоваться— и оказать живительное действие? Ну почему, почему?.. Он был беспомощен, как всякий человек, он мало что мог сделать. Как всякий человек, он не был бессилен совершенно; существовали проявления его в мыслях и поступках, движимые энергией, которой ста­ новилось все больше с каждым днем,— с того дня, как он, когда-то, вы­ шел из воды... новая сила в мире, иногда ничтожно слабая перед други­ ми, иногда — самая великая. Закат распространялся по горизонту. Капля... На глазах у Герасима происходило превращение. Яконур из голубо­ го делался алым. Капля была алой! Солнце оплавлялось, текло по вершинам гор. Капля темнела, загустевала; становилась темно-багровой. Яконур говорил с ним... Солнце, единственный свидетель, уходило за горы. Превращение продолжалось. Яконур делался теперь светлее, цвет исчезал из воды, покидал ее, как опускался ко дну, собираясь там и оставляя воду белой, пустой, ни­ чем не окрашенной. И все складывалось, складывалось вместе...