Сибирские огни, 1978, № 6

ВСТРЕЧИ С АЛЕКСАНДРОМ ТВАРДОВСКИМ 185 И первую весточку о его судьбе получил не из журнала, а от Валентина Овечкина. В письме от 3 марта 1959 года он писал: «Ваш очерк о сроках сева мне прислали, я высказался категорически за немедленное напечатание, и после этого мне сообщили, что он идет в 3 номере. Ж д у этот номер «Н. М .» с нетерпением. В этом номере идет и «Московское утро» Твардовского, но как он там переделал это стихотворение — не знаю». Вскоре очерк был напечатан со сноской, что публикуется в порядке обсуждения. А в мае 1959 года открывался третий съезд писателей ССС Р. Как-то так случи­ лось, что, поднявшись в Георгиевский зал Большого Кремлевского дворца, я сразу увидел Твардовского. Он разговаривал с не­ знакомым мне человеком. Заметив меня, жестом пригласил подойти, протянул руку: — Ну, как сибиряки живут? Он слегка улыбнулся, гристально посмот­ рел на меня, Я не выдержал острого взгля­ да, смутился, пробормотал слова благодар­ ности за опубликование очерка «Когда се­ ять?». — А как он воспринят там, в Сибири? — живо спросил он. Я сказал, что агрономы, с которыми мне довелось встречаться, очень благодарны «Новому миру». Тем более, что по давней привычке многие рассматривают любое пе­ чатное выступление как своего рода дирек­ тиву, и в этом смысле агрономы, видя под­ держ ку журнала, смелее действовали вес­ ной. — Агрономы — это мне понятно, а руко­ водители? — Многие из них теперь тоже агрономы, так что... Так завершилась эта история. К счастью, теперь-то уже нет надобности спорить о сроках сева в Сибири, редко кто сейчас начинает посев зерновых раньше 10 мая. IV После того, как обзор откликов был опуб­ ликован в «Новом мире», Александр Три­ фонович снова позвонил мне в Омск, на­ помнил о моем обещании написать новый очерк. Поинтересовался, что больше всего меня сейчас волнует. Я ответил сразу: сорняки! К том у времени сорняки стали бедствием на сибирских полях, они расселились и на бывших целинных зем лях, урожаи стали резко снижаться, в результате люди «побе­ жали» с только что освоенных земель. Так чисто агротехническая сторона дела — втор­ жение сорняков — превращалась в социаль­ ную проблему. Когда люди, осваивавшие целину, увидели, что там нет перспектив на получение высоких урожаев, они двинулись в другие места. — Вот вы и напишите об этой пробле­ ме,— выслушав меня, сказал Твардовский. Очередной мой очерк для «Нового мира» назывался: «В поход на сорняки». Послал очерк, как и просил Александр Трифонович, на его имя. И вскоре звонок: — Даем в третий номер. — И этот в третий? — удивился я. Получи­ лось так, что вот уже третье мое выступле­ ние в «Новом мире» — и все они публику­ ются в третьих номерах. — И следующий дадим в третьем ,— по­ шутил Твардовский. М ежду прочим, так и получилось: и чет­ вертое выступление — очерк «В родных ме­ с та х»— был опубликован в третьем номере за 1963 год. Правда, между двумя последними публи­ кациями прошло три года. Я продолжал ра­ ботать над серией очерков «Сибирские встречи». Третьим в этой серии был очерк «Свежая струя». Послал его в «Новый мир», но ответ оттуда задержался... Этот очерк я отнес в Госполитиздат, и он вышел в серии «Повести о делах и людях партии». А для «Нового мира» написал очерк «В родных местах». К тому времени я стал наезжать в свои родные края, в Калинин­ скую область, и этот очерк был первым из задуманной серии. Прошел он, что называется, без сучка, без задоринки. Но разговор о нем с Твардовским со­ стоялся в конце сентября 1963 года, когда я вместе с группой советских писателей на­ правлялся в Болгарию. В Унгенах мы выса­ дились из вагона, в ожидании переезда гра­ ницы бродили по перрону, зашли в буф ет. И вдруг у стойки я увидел Александра Трифоновича... — Надо подзаправиться до болгарской границы,— усм ехнулся он, поднимая рюмку с коньяком.— Поддержите компанию? Оказывается, Александр Трифонович то­ же ехал в Болгарию, но не туристом, а го­ с те м— по приглашению Сою за писателей Болгарии. И ехал в соседнем вагоне с же­ ной Марией Илларионовной. Вскоре объявили посадку. А утром я про­ шел в международный вагон. Александр Трифонович стоял в проходе у открытого окна. Мария Илларионовна сидела в купе. А лек­ сандр Трифонович представил меня ей как друга Валентина Овечкина и попросил ор­ ганизовать чай. Осведомившись, когда я получил в по­ следний раз вести от Овечкина, сокру­ шался: — С Валентином плохо... Надо как-то пе­ ретянуть его в Россию. В то время Овечкин жил в Ташкенте. И вдруг спросил: — Ну, а как дела в Сибири? Я начал рассказывать. Честно говоря, мне дум алось, что Твардовский в каком-то месте моего взволнованного рассказа перебьет меня и скаж ет: надо об этом писать! Но он сказал о другом : — Знаете... Вам надо обязательно про­ должить очерки о родных местах. Вы же каждый год туда ездите, вот и наблюдайте за всеми делами повнимательнее и пиши