Сибирские огни, 1978, № 6

184 ЛЕОНИД ИВАНОВ У меня не, было ничего готового. Только задумки. И я медлил с ответом. Помог сам Твардовский: — В вашем очерке, мне помнится, герои много рассуждаю т о ср о ках'сева. Что, это действительно так важно? — И не дав мне ответить, поднял руку.— В моих родных местах весной стараются пораньше от­ сеяться... Тут я, что называется, сел на своего конь­ ка. Объяснил, почему очень ранние сроки весеннего сева в Сибири приводят к пе­ чальным последствиям. Начал приводить за­ помнившиеся мне примеры, сослался на практику Терентия Мальцева, сказал, что в отдельные годы, особенно засушливые, ког­ да хлеб на вес золота, Сибирь из-за ранних сроков сева не добирает половины урожая. Александр Трифонович на полном серье- зе спросил: — Почему же ученые не поднимают шу­ ма? Если так очевидны результаты , то поче­ му не переходят на более поздние сроки? Я сказал, что из каждых ста сибирских аг­ рономов девяносто девять против ранних сроков сева. Но беда в том, что руководи­ телям областей и районов важно раньше отсеяться... — Вот это и есть самое главное, это — предмет очерка,— перебил меня Твардов­ ский и сразу предложил: — Не согласились бы вы написать для нашего журнала очерк только о сроках сева? — Обязательно напишет! — бросил Овеч­ кин. — Но чтобы очерк был не чисто агроно­ мическим,— предупредил Твардовский.— Сделайте упор и на психологическую сторо­ ну, о которой вы говорили. Словом, рас­ кройте причины, дойдите до самых истоков этой беды ... Соглашение состоялось. Валентин Владимирович, в связи с этим, провозгласил очередной тост, затем обра­ тился к Твардовскому: — Саша, прочти что-нибудь из нового. — Я же читал тебе самые последние. — Пусть Леонид послушает. И я с удо­ вольствием еще раз... Твардовский не стал отнекиваться. О тки­ нувшись на спинку стула, глядя в потолок, начал негромко: Москва по утрам обновляется чудно: Еще не шумна, не пыльна, малолюдна... Стихотворение называлось «Московское утро». Твардовский прочел еще несколько стихотворений, мы слушали, аплодировали и не заметили, как засиделись до двух ча­ сов ночи... Когда собрались уходить, Овечкин спро­ сил: — Саша, а «Василий Теркин» у тебя не с собой? Получив утвердительный ответ, попросил: — Дай Иванову на ночку, пусть прочтет... Мне показалось, что Твардовский некото­ рое время раздумывал. Но, наверное, толь­ ко показалось, потому что он все же до-, стал из кармана сложенные вдвое листы и передал мне, сказав при этом: — Утром верните мне. Мы с Овечкиным отправились проводить Твардовского. Взяли у гостиницы такси и отвезли гостя до его дома. Вернувшись, я сразу принялся за «Терки­ на». Это был первый вариант поэмы «Васи­ лий Теркин на том свете». Д о утра я успел прочесть поэму дважды. А утром, уже в Доме Союзов, попросил Овечкина передать ее Твардовскому,— оба они сидели в президиуме съезда. Но в перерыве Твардовский вдруг сам направился ко мне, улыбаясь, протянул ру­ ку. Я думал, что он спросит про поэму, и боялся, что неудачно выражу свои мысли. Однако Александр Трифонович в этом отношении отличался от многих из нашей братии. Всякий автор обязательно интересуется твоей оценкой его произведения, ибо от­ лично знает, что редко кто из друзей бу­ дет критиковать. Все же я сказал, что всю ночь почти не спал, читал поэму. — Сумели одолеть? — улыбнулся Твар­ довский. — Прочел дважды... — Д аж е...— Он улыбнулся, и сразу о дру­ гом: — Вы постарайтесь побыстрее подго­ товить нам очерк о сроках сева. Чтобы до весны мы смогли опубликовать его. Присы­ лайте на мое имя — это ускорит прохожде­ ние. Договорились? — Пришлю в январе.— ответил я. — Хорошо бы в середине января,— уточ­ нил Твардовский.— И на дальнейшее надо договориться... Условимся, что ежегодно вы у нас будете выступать с проблемным де­ ревенским очерком. Я ответил согласием, и Твардовский про­ тянул мне руку. Тут же он повернулся я Гавриилу Троепольскому, который стоял чуть в стороне и, как видно, ж дал Твардов­ ского. Я отошел, издали наблюдая за их бесе­ дой. И по расплывшемуся в улыбке лицу Гавриила Николаевича понял, что Твардов­ ский сообщил ему какую-то приятную весть. Он похлопал Троёпольского по плечу, что- то сказал на прощанье и обратился к со­ всем незнакомому мне человеку. А Гавриил Николаевич, все еще улыбаясь, огляделся, увидел меня (Овечкин раньше познакомил нас) и, подойдя, заговорил по­ чему-то тихо: — Добрую весть Трифоныч сообщил... Я поздравил его. Дело в том , что в «Но­ вом мире» была опубликована повесть Тро- епольского «Кандидат наук». До этого он очень волновался, как она будет принята. Вчера при мне он высказал эту свою оза­ боченность Овечкину. И вот теперь все про­ яснилось... Ill Очерк о сроках сева в Сибири написался довольно быстро, так как был давно «выно­ шен». Назвал я его весьма прозаически: «Когда сеять?».