Сибирские Огни, 1978, № 5

ЯКОНУР Я! Карп пытался нагнать, да где там... Верно, городские покупатели форсированный мотор Прокопьичу выправили. А поймаешь, так они ведь его еще и выручать будут... Элэл смотрел прямо перед собою. Что-то стало происходить с этой самой больничной стеной... Вечерние тени от ветвей, от листьев, перемещаясь по стене, скла­ дываясь и расходясь, образовывали рисунок, который безостановочно двигался, изменялся. Бегущие олени, и копья, летящие в них.., Причуд­ ливые личины... Рисунки первобытного охотника возникали на загла­ женной, безжизненной больничной стене. Элэл видел их, эти писаницы, на скальных обрывах сибирских рек. Рисунки первобытного охотника возникали на стене, преображали ее. Рисунки первобытного охотника, далекого предка... Засыпая, подумал,— далекий предок явился преобразить эту стену для него, в его, Элэл, тяжелый день. Это вышло само собой, Герасим не думал об этом минуту назад и не заметил, как получилось; обнаружил, что лежит,— в одежде, сняв только башмаки; лежит, закинув руку за голову. Силы его кончились... Наталья подошла, присела рядом; погладила его по лицу. — Хочешь, я у тебя посижу, пока ты спишь? Улыбнулся ей благодарно. Сейчас он был не один... Он попросил Лялю поехать на Яконур,— модель озера была почти готова, Кемирчек собирался опробовать ее на машине этим вечером. Непросто было обращаться к Ляле... Все кончилось, вся их общая жизнь осталась в прошлом, только за дружбу с Натальей продолжал Герасим крепко держаться... Ляля поняла его, согласилась, что надо помочь, взяла колоды своих программ, купальник, флейту,— и отправилась. Наталью и Ваську он забрал к себе. — Герасим! — А? — Ну, как ты? — Все в порядке. Вгляделся в Наталью... Она, бывало, так радовала его! Получалось у него, значит... Сохранится ли в ней то, что удалось в нее вложить? Как сможет он теперь передавать ей многое другое, что еще надо пере­ дать? И как убережет от многого, от чего необходимо уберечь? — Герасим, мы с тобой давно не учили Ваську говорить! Он, на­ верное, забыл все. Поднялся, пошел в кухню. Открыл холодильник. Васька услышал, побежал, за ним Наталья. Васька увидел колбасу и торопливо издал: — Мяу! — Неправильно,— строго сказала Наталья,— Подумай хорошень­ ко. А то двойку поставят. — Мя-а! — с трудом произнес Васька. — Правильно, мяса. Получай свой кусочек... Васька съел, облизнулся, снова уставился на холодильник круг­ лыми глазами; открыл пасть, но — ни звука. — Подумай, Васька, подумай! Васька вздохнул. Издал какой-то всхлип. Помолчал, не сводя глаз с холодильника. Потом., наконец, очень тихо, тоненько: