Сибирские Огни, 1978, № 5

ЯКОНУР 77 Она засмеялась, это относилось к его горячности; затем опять стала серьезной, чтобы сказать то, что было для нее важно. — Нет, тогда я не смогу тебя любить. Я должна любить человека деятельного. Мне н^жна уверенность, что он тратит себя на стоящее де­ ло. И что делает его чистыми руками! Герасим не отвечал. — Милый, не забывай, я ждала тебя, чтобы отдать тебе себя... Всю, до самого донышка... ИЗ ТЕТРАДЕЙ ЯКОВА ФОМИЧА. «В мае 1816 г. высокая заработ­ ная плата была неожиданно снижена на нескольких фабриках. Рабочие протестовали, и некоторые предприниматели согласились снова повысить расценки за работу; только один из них, изведтный изобретатель механи­ ческой кружевной машины Хискотт, отказался. Тогда в ночь на 28 июня 17 человек в масках направились к фабрике Хискотта, их сопровождало еще около сотни сочувствующих, оставшихся около фабрики на страже. За полчаса луддиты разрушили 53 машины. Всю фабричную охрану они связали, а одного, по имени Эшер, оказавшего сопротивление, ра­ нили. Окончив свое дело, они вернулись, чтобы пожать руку раненому Эшеру. «Уходите скорей,— сказал он им,—у меня будет доктор» (В До- боро)». » Гудки... Прервали. Не успела сказать! Или не смогла... Ольга обвела взглядом комнату. Задержалась на часах, они лежали у зеркала. Опустила трубку. Одеваться, быстро одеваться! Она сидела на постели, съежившись, ни мысли, ни желаний,— когда он позвонил... Как он застал ее, ведь она только на полчаса заехала к себе в гостиницу, принять душ; после душа хоть немного лучше почувст- ' вовала себя; она сидела в халате, съежившись, когда он позвонил... Одеваться! Встала, пошла к зеркалу. Остановилась. Вспомнила, как вытирал он тающий снег с ее лица, снимал его пальцами, ладонями со^лба, со щек, с губ. Вспомнила его руки. Счастье! Даже в словаре посмотрела; прочла; со-частье, доля, пай... Она хотела общего с ним счастья, она верила, что у нее с Герасимом од­ на на двоих доля, два неразделимых пая одной судьбы, и ничего иного не существует ни для нее, ни для него... А еще, может, счастье —оно еще и сейчастье? — и его нельзя откладывать, ничего нельзя отклады­ вать, даже на день— ничего из главного; каждый день ведь невозвратим, а всего-то их, и вправду... После сегодняшних потерь чувствовать поддержку. Герасима было ей необходимо. Мужчина... Опора! Улыбнулась. Женщина в зеркале ответила ей. Да, опора. Тяжко... И очень нужна опора. Женщина в зеркале посмотрела на Ольгу серьезно и грустно. Поняла... ...Милый мой, Герасим! Стою посреди комнаты виноватая. Что такое со мной? Ты почувствовал, конечно. Прости мне, золотая моя головушка и нежная моя душенька. Ладно? Наговорила тебе чего не надо было... Все у нас с тобой хорошо, моя умница. Все так. Слышишь?..