Сибирские Огни, 1978, № 5

76 Д. КОНСТАНТИНОВСКИИ которые текут «на восход» или «с восхода», а если река на север, так селились на том притоке, что с восточного берега... Застал! Ее голос... В тесной кабинке яконурской почты Герасим слушал голос Ольги. Из черной трубки, теплой от лета и его руки, шли к нему радость, любовь, ласка... Так важно было застать ее, услышать; сейчас, когда он терял одну опору за другой,— почувствовать ее под­ держку; столько было надежд... И все получилось не так, как он ждал! Нет, были ее радость, любовь, ласка; были... Ольга даже стала слу­ шать его рассказ о том, что произошло в институте. Но —только терпеливо слушала. Молчала. — Держусь,— сказал тогда он. Ольга сказала: — Хорошо. Сказала это спокойно, твердо. И— все. Герасиму стало не по себе. Но, спрашивал он потом, почему? В чем дело? Что же ему нужно? Радость, любовь, ласка; все так... Чего он хотел,— чтоб его пожалели? Утешали? Чтоб надавали ему бабьих советов поберечь себя, пойти на уступки? Чтобы женщина делала из него героя? Его женщина спокойно и твердо сказала ему: — Так и надо. Добавила: — Все правильно делаешь. Она была уверена в нем. Она думала о нем прекрасно. Что же еще? Кажется, она почувствовала, что. в нем происходит; сказала: — Это не геройство у тебя, а единственно возможная для мужчины линия поведения. Если б рн мог хотя бы видеть ее лицо!.. — Будь таким, каким ты стал. Да, она была требовательна во всем, она многого хотела от него и от себя. Он любил это в ней, и это же было трудно... Еще: — Будь собой. И прибавила: — Я люблю тебя. Герасим попытался взять легкий тон; спросил рецепт. — Пожалуйста,—ответила Ольга.— Вот тебе критерий. Сколько дней в году? Триста шестьдесят пять. Это как раз для тебя, ведь ты же технарь, вычислять привык. Значит, десять лет —три тысячи шестьсот пятьдесят. И следующие твои тридцать... выходит меньше одиннадцати тысяч дней. Представляешь, как мало? Так вот, прежде чем принять лю­ бое решение, вспомни, что ты живешь бесценный, невозвратимый день из всего-навсего одиннадцати тысяч... Он перестал говорить о себе. О комбинате совсем ничего и не начи­ нал рассказывать... Пожелал Ольге удачи на совещании. Стал прощаться — Ты у меня мужчина сильный, умный, много работаешь... но теперь тебе предстоит главное. Ну, потрать себя на это! Преодолей! Не пожалей себя! Потом знаешь как будет хорошо... А ему было худо. Герасим взорвался: — Ну хорошо, я буду хорошим, я всегда останусь хорошим, но что­ бы всегда быть хорошим, я уйду из института, от всего этого... —• Нет,— сказала Ольга.